Айрин. Искра

– Ну если хочешь, то можно на тебе, – пожала плечами пухленькая ведьмочка, ковыряя вилкой в единственной на своем подносе тарелке – с овощным салатом.

И я б даже поверила, что она ведет активную борьбу с лишними килограммами, если бы совсем недавно не застукала ее с пирожком в руке.

– Да щас же! – поморщилась Силь. Но заметив, как расстроилась Тара, пояснила: – Я и так худая. Что от меня останется, если еще и мазью твоей намажусь?

Боюсь, причина была иной, но Тара приняла такое пояснение. И тут же перевела взгляд на меня. Такой задумчивый, оценивающий, я бы даже сказала – плотоядный… Что у меня снова встала котлета в горле.

– Тебя тоже нельзя, – пришла к выводу ведьма, оценив мою физическую форму. – Ты вообще… заморыш. Остаюсь только я.

– И все же ты бы лучше для начала магистру Эжверски показала свое изобретение, – уговаривала подругу Сильвия. – А то мало ли. И если что не так, она посоветует, как поправить.

Тара кивнула, но что-то мне подсказывало, решила по-своему. И продолжила ковыряться вилкой в салате.

В остальном наш ужин прошел спокойно. Никто меня не дергал, никто со мной не заговаривал, только косились… но это можно и перетерпеть.

Иногда я ловила на себе хмурые взгляды своих сокурсников, иногда мне казалось, что чье-то внимание сверлит мне спину. А может, так оно и было. Ну, наверное, нужно привыкать. Не в лесу же мне жить предстоит следующие пять лет. И вообще, хорошо, что у меня появились первые друзья. И очень надеюсь, что Стефан после нападения не отвернется от меня. Конечно, я не виновата, но кто его знает, к каким выводам он придет, когда очнется.

Вот примерно такими мыслями была забита моя голова во время ужина и даже по дороге назад в общежитие.

Краем уха я слушала трескотню не умолкающей ни на минуту Сильвии, замечания и страдальческие вздохи Тары. И думала, что вот и началась моя студенческая жизнь. Вот так сразу… И от этого осознания становилось радостно и легко на душе. Я все же смогла. Я это сделала.

В общем, в общежитие мы возвращались веселые, довольные и готовые горы свернуть, не то что сгрызть до самого основания гранит науки.

– Если что – у меня мазь есть от синяков и боли в мышцах, – любезно предложила свою помощь Тара. – Сама делала.

Вот если бы не это уточнение, то я, может быть, и согласилась бы попробовать, что у нее там за мазь такая.

– У меня и у самой есть. Все же тоже корни ведьминские имеются… – с улыбкой ответила я. – Но если что, я к тебе приду за помощью, – заметив, как скисла моя новая подруга, добавила я.

– О, вот и позор факультета боевой магии! – провозгласил на весь этаж визгливый девичий голос, едва мы свернули в наше крыло. – Убогая, как у тебя ума хватило поступать на мужской факультет?

Убогая – это я, что ли?

– Немейя Ривс. На целительский в этом году поступила, – тут же шепотом просветила меня все обо всех знавшая Сильвия. – Самая противная и скандальная особа высшего света Редверга. Конечно же, после ее маман. Она с Эзером Сетерби помолвлена с прошлого года.

Бедный староста… Угораздило же его так…

Такая мимо не пройдет, не зацепив. Как упустить возможность поиздеваться над тем, кто, по ее архиважному мнению, слабее.

Вот только у меня было слишком хорошее настроение, чтобы препираться с ищущей скандала девицей.

Потому, проигнорировав и ее реплику, и двух хихикающих подруженций, подпирающих стенки, и боевую стойку скандалистки, замершей в готовности посреди коридора нашего женского крыла, я совершенно спокойно намеревалась пройти мимо. Но не сложилось.

Немейя Ривс, похоже, не собиралась отпускать меня просто так, без боя, и заступила мне дорогу.

Студентка первого курса целительского факультета была на голову выше меня, темноволоса, белокожа и, в общем-то, очень красива. Той аристократической красотой представителей высшего света. Но в то же время излучала такой негатив, что приближаться к ней ближе чем метров на двадцать не хотелось.

– Ривс, чего тебе не сидится спокойно? – решила вмешаться Сильвия, определенно не только все обо всех знающая, но еще и со всеми знакомая. – Иди отдыхай. Завтра на занятия вставать рано.

– А ты что, в личные защитницы убогой записалась? – оскалилась Ривс и, уже глядя мне в глаза, спросила: – Сама говорить не способна?

– Говорить нужно тогда, когда это смысл имеет, а ты просто желаешь поскандалить, – ответила я, скрестив руки на груди. – Иди в целительскую, сделай полезное дело. Думаю, там в цене яд гремучей змеи. Глядишь, и добрее станешь…

Тара на это хихикнула, а за спиной, на лестничной клетке, откровенно засмеялся кто-то, похоже, с моего факультета, а Немейя вспыхнула до корней волос.

– Ах ты… – прошипела она, замахнувшись и, видимо, намереваясь отвесить мне пощечину, но я ловко перехватила ее тонкую руку.

– Не надо меня злить! – голос мой стал глухим, словно потусторонним, а по телу как изморозь прошла. Холодная, темная… пугающая.

И я, будто испугавшись самой себя, выпустила руку побелевшей целительницы.

– Свет вечный… – пролепетала она, сделав шаг назад. – Ты… ты…

– Кор! – высуналась голова Идена из стены. – Шалишь, моя красавица? Я тоже люблю шалить.