Айсберг

– Это уже не важно, – равнодушно промолвил Петков. – «Полярную звезду» остановить невозможно. До детонации осталось ровно двадцать минут. Даже если бы вам удалось покинуть станцию, вы бы не успели вовремя добраться хотя бы до одного из пяти зарядов, установленных в пятидесяти километрах вокруг ледяного острова. А для того, чтобы значительно уменьшить разрушительную силу взрыва, нужно обезвредить как минимум два из них. Так что дергаться бесполезно. Нам всем пришел конец.

Пессимизм Петкова начинал постепенно передаваться и Мэтту. Ситуация действительно казалась безвыходной.

Дженни высвободила ладонь из его руки.

– Погоди…

Она украдкой посмотрела на охранников, стоящих у двери в тюремный блок. Солдаты курили, время от времени передавая друг другу окурок, и не обращали на пленников особого внимания.

Подождав, пока они отвернутся, Дженни подошла к Маки, мирно дремавшему в объятиях Уошберн. Стоя спиной к охранникам, она засунула руку во внутренний карман его парки, незаметно вытащила портативное радио, быстро впихнула его в боковой карман своей куртки и как ни в чем не бывало вернулась к решетке.

– И с кем же ты собираешься связаться по этой штуке? – спросил Мэтт.

– С «Полар сентинел»… Я надеюсь.

– Капитан Перри где-то неподалеку? – прошептала Уошберн, поднявшись с топчана.

Дженни махнула рукой, чтобы та оставалась на месте.

– Они наблюдают за всем, что здесь происходит, и пытаются найти способ вызволить нас отсюда. – Она покачала головой. – Если верить адмиралу, времени на спасательную операцию уже не осталось, но, возможно, они сумеют что-нибудь сделать с «Полярной звездой».

Мэтт кивнул. Такая возможность казалась ему маловероятной, но иного выбора у них просто не было.

– Попробуй связаться с ними.

Уошберн встала с топчана и зашагала по камере, напевая Маки колыбельную, чтобы охранники не услышали, как Дженни разговаривает по радио.

Мэтт подошел к адмиралу:

– Нам нужны точные координаты взрывных устройств, иначе последняя попытка окажется бесполезной.

Петков безвольно покачал головой. Он уже смирился со своей участью.

Мэтт готов был задушить русского. Времени на уговоры оставалось все меньше и меньше. Нужно было действовать немедленно.

– Адмирал, я вас умоляю, одумайтесь. Нам всем грозит неминуемая гибель. Все, что пытался спрятать от мира ваш отец, будет уничтожено. Да, вам удалось осуществить одну из своих целей. Результаты его исследований будут утеряны навсегда. Но попытка отомстить всему миру… Отомстить за то, что ваше правительство… или мое… несправедливо обошлось с вашим отцом… Вы же понимаете, что это ошибка. Мы оба знаем, что произошло на самом деле. Трагедия вашего отца заключается в том, что, согласившись на участие в этих экспериментах, он изначально обрек себя на смерть. Что и случилось, когда он осознал бесчеловечность своих исследований.

Петков по-прежнему молчал, устало опустив голову.

Мэтт продолжил:

– Маки спас вашего отца, и тот попытался спасти ребенка, заморозив его во льду. Даже смотря в лицо смерти, ваш отец не потерял веры в будущее. А наше будущее – это он и все дети Земли. – Мэтт ткнул пальцем в сторону эскимосского мальчика. – И вы не имеете права лишать нас этой надежды.

Петков поднял голову и посмотрел на Маки, голова которого покоилась на плече Уошберн. Она тихонько напевала колыбельную песню.

– Это прекрасный ребенок, – после долгой паузы кивнул адмирал. – Я дам вам точные координаты взрывных устройств, но подлодка все равно не доберется до них вовремя.

– Он прав, – промолвила Дженни, прикрыв радио отворотом куртки. – Я только что разговаривала с подлодкой. Капитан Перри сомневается, что они успеют доплыть хотя бы до одной из бомб, а о двух, похоже, и речи быть не может. Но они уже в пути, и им нужны точные координаты.

Мэтт закатил глаза. Он все бы сейчас отдал за то, чтобы в их группе появился хоть один оптимист.

– Передай сюда радио, – попросил он Дженни.

Она просунула черную коробочку сквозь решетку.

Мэтт поднес радио к губам адмирала и нажал на кнопку передатчика. Руки у русского все еще были связаны за спиной.

– Говорите.

Прежде чем тот успел раскрыть рот, от двери донесся глухой звук удара. Все головы повернулись ко входу. Один из охранников валялся на полу. Из левого глаза торчала рукоять кинжала. Второй охранник барахтался под тяжестью массивной фигуры. Его попытка закричать и поднять тревогу была прервана стремительным движением длинного лезвия. Из перерезанной глотки во все стороны брызнула кровь.

Гигант, похожий на огромную гориллу, медленно поднялся над солдатом, из горла которого доносились булькающие звуки.

Дженни бросилась к решетке:

– Ковальски!

Матрос повернулся к ней, вытирая измазанные кровью ладони о полы куртки:

– Пора бы нам уже прекратить встречаться в такой обстановке.

– Но как?.. Я думала… Взрыв ракеты…

Ковальски быстро обыскал свою жертву.

– Взрывом меня отбросило в сугроб. Я закопался в него еще глубже и скрывался там до тех пор, пока русские не прекратили поиски. А потом я нашел еще одну вентиляционную шахту, довольно далеко от станции.

– Но как?

– С помощью моих друзей.