Айсберги

Ветер злой залетел в мою душу.

Посмотри, я же твердо стою,

Потому что твой голос я слышу.

Ничего, что ты просто молчишь,

Не толкаешь вперед, да и ладно.

Если прыгнуть, то вряд ли взлетишь,

Да и вряд ли вернешься обратно.

Помоги, ну чего ты стоишь?

Ты опять отвечаешь: «Не знаю».

Может ты не один, или спишь,

Или что-то тебя не пускает.

Мне бы силы набраться скорей.

Ухватиться за краешек неба.

Я смогу, ты мне только поверь,

Заберу туда, где ты не был.

Это сон, ну а может, мечта,

Я проснулась и все понимаю.

Я об этом спросила тебя,

А ты снова ответил: «Не знаю?».

Черное-белое

Я говорила вчера с небом,

Падали слезы из серой тучи.

А ты дома тогда не был,

Хотя это обычный случай.

Я говорила потом с тенью,

Что раздавало пламя свечи.

Удивляюсь ее терпенью.

Тень отвечала: «Лучше молчи».

Дождь посмеялся и замолчал.

Тень пошатнулась, пламя погасло.

Это же ты в дверь постучал.

Я ждала тебя не напрасно.

Что, похвалиться тебе нечем?

Ты не считаешь себя грешным.

Знаешь, это сейчас лечат.

И, говорят, вполне успешно.

Белое – черное, черное – белое.

Ночи одно слишком длинны.

И не беда, что постарела я,

Да и твоей тоже нет вины.

Он читал ей стихи

Что-то падает белое, будто зола.

Руку тянешь к стакану, чтобы напиться.

Он читал ей стихи, она крепко спала,

Веря в то, что сейчас только он

ей присниться.

А она так устала, решая как жить,

Рядом с ней спит ее шаловливый котенок.

Она крепко забыла, что может любить,

Обижаясь на всех, как капризный ребенок.

Он о ней много понял, смотря ей в глаза.

Столько горя и боли быть просто не может.

У него на лице появилась слеза

От того, что и он ей ничем не поможет.

Раны, что так мешали ей жить,

Для кого-то другого могли быть смертельны.

А она все же верит, что может любить,

Зная точно, что все ее мысли бесцельны.

Ложка

Это сказка, а может быть, быль.

Это было, не помню уж где,

Знаю точно, случай тот был

На обеденном белом столе.

В этом доме, в сервизе большом,

Что купили не помню когда,

Рядом с золотом и серебром

Деревянная ложка жила.

В суматохе обыденных дней,

Я не знаю, как это случилось,

Но сгорая, как десять свечей,

Деревянная ложка влюбилась.

Безответной была та любовь.

В окружении вилок и ложек

Много дней, ну а может ночей

Жил обычный кухонный ножик.

Он был тонкий и острый, как меч.

Ну а ложка была не нужна.

И хозяин решил ее сжечь,

Чтоб не портила вида она.

Злая искра как пламя в аду.

И никто не смог ей помочь.

Но любила она на беду

Даже в эту последнюю ночь.

Память

Длинною ночью и даже днем,

Что пролетает почти незаметно,

Ты, вспоминая, мечтаешь о нем

И продолжаешь любить безответно.

Снова по улице ходит весна.

Время из памяти что-то уносит.

А для кого ты все время несла

Несколько дней подарившую осень.

И вот теперь ты только живешь

Для человека, который не знает,

Что за собою повсюду несешь

Память, которая жить заставляет.

Я, ждущая чего-то невозможного

Я, ждущая чего-то невозможного,

Влюбилась в хорошего юнца.

И жизнь тогда моя казалась сложною,

А в зеркале сейчас не узнаю лица.

Не узнаю себя, молчащую сердито,

Открытую, угрюмую порой.

Лишь для него душа моя открыта,

Не первый, но любимый мой герой.

И почему так происходит?

Он занят юностью своей сейчас.

Минута за минутою проходит,

Секунда за секундой, час за час.

И нежность взгляда согревает очень.

И губ движение соскальзывает вниз.

И кажется, что не хватает ночи,

Тепло друг друга повторив на бис.

Не зная, вы должны поверить,

Влюбленная в хорошего юнца,

Я, ждущая чего-то невозможного,

Возможному не дам конца!

Я, строящая замки золотые,

Хочу остаться только с ним.

Мне больше не нужны другие.

Нам очень хорошо двоим!

Когда два сердца в унисон стучатся,

Когда дыхание слилось в одно,

Как можно нам сейчас расстаться,

Чтоб снова встретиться в кино.

Мне жаль, что по утру восходит солнце.

И он уходит к юности своей.

А я кричу ему в оконце:

– Ты возвращайся, милый, побыстрей

И принеси мне на лице улыбку,

И я непроизвольно тут же улыбнусь.

Я попрошу о многом золотую рыбку

А после обязательно проснусь.

Проснусь, чтобы умыться счастьем,

Чтобы наполнить комнату теплом.

Ведь надо мною только он лишь властен.

Я знаю, как нам хорошо вдвоем.

И я, в минуты ожиданья,

Вдруг сделаю большую глупость.

И он, в минуты расставанья,

Вдруг не увидит свою юность.

И он, не знающий той стороны монеты,

Сверкающей своим лицом.

Ведь я стою на том краю планеты.

А он, быть может, на другом.

Он на другой планете света,

Невиданной мной наверняка.

И наши души – чуть другого цвета,

Хотя надеюсь, что, наверное, пока.

Пока о разном голова кружится.

А может, кажется мне это.

Что будет дальше, как сложится?

Пока не знаю я ответа.

Я лишь хочу хранить дыханье

И звуки сердца в унисон,

И ждать короткого свиданья,

Что пролетает будто сон.

И я ждала чего-то невозможного!

Казалось мне тогда.

Зачем жила я жизнью очень сложною,

Как жаль, что раньше встретить не могла.

Как в сказке

Жила как в сказке, в мире неземном.

Вертелось счастье, надо мной кружило.

То великан ты, то смешливый гном.

Движенье твоих рук как в воздухе застыло.

И небо звездное. Да целый миллиард

Звезд падало прям на мои ладони.

Я хохотала, ты был очень рад.

Я все это храню. Ты тоже помни.