Айшет. Магия разума

Ехать ли мне в столицу?

Вот ведь вопрос.

С одной стороны – больше мне пока ехать некуда. Нам.

Ленер знает адрес в Дилайне, знает, к кому нас надо было отвезти. Я приказала ему не выдавать нас Храму, но…

А что – кроме храма маг разума никому не пригодится? К примеру, бандитам? Заставить меня что-то делать несложно, у меня брат есть. А про бандитов разговора не было. И про какого-нибудь аристократа, и про друзей, которым тоже можно рассказать «по секрету».

Лишний мне урок – думай, что приказывать. Оговаривать надо все. Сказала бы «никому», было бы никому.

Но ведь остался Орас, который тоже что-то понял. И люди из каравана.

Нет, в Дилайну нам нельзя. В другом городе нас могут не найти родители, но можно сделать иначе.

Поехать в столицу через Дилайну. Там зайти к папиному другу, сделать ему внушение, и уехать в столицу.

Вопрос – что делать в столице?

К королевскому двору идти? У короля справедливости искать?

Никогда!

Это все равно, что самой башкой на плаху лечь, еще и топор у палача затребовать, чтобы бедняга не перетруждался. В глуши Храмов мало, мага разума определить сложнее, в столице они на каждом шагу, а я себя выдам рано или поздно. Это в романе принцесса может переодеться в мужчину, или принц в нищего, слуга в рыцаря и никто ничего не заподозрит.

В жизни так не бывает.

Монастырское воспитание аристократки – и деревенское воспитание дочки лесника, это даже не две разницы. Это две противоположности.

Раз я сглажу шероховатости магией, два, а потом что?

Попадусь.

Нет, никакого мне короля, и никакого двора, и… и вообще – почему бы не уплыть куда-нибудь? Столица, потом порт, и прощай, Риолон, я буду тебя помнить.

Это возможно. Но на какие деньги?

Ответ услужливо дает память Шайны Элизабет. Деньги ведь есть! Просто они у дяди.

Деньги, семейные драгоценности… мне все это не принадлежит, но и ему – тоже? И у меня большое подозрение в адрес дядюшки. Наверняка этот негодяй хотел убить Шайну. И мужа ее убил.

Графиня не сомневалась.

Тогда – как действуем?

Просто. Мы с Корсом едем в столицу. Там я отпускаю сопровождающих, а сама навещаю «дядюшку». Если он невиновен – извинюсь и уйду. Он и не вспомнит ничего.

Если виновен, я лишу его самого ценного. Нет, не того самого, а денег. Денег, ради которых он пошел на преступление. Но это я еще продумаю.

Это я и объявляю Корсу.

Братик чешет нос.

– Шань, тогда надо тебя упаковать, и завтра выехать с рассветом. Если об эпидемии узнают и перекроют дороги, мы тут надолго застрянем.

– Мы не больны.

– И что?

Тоже верно. Я уже говорила Корсу что он умничка? И золотко. И…

– Шань, пусти немедленно! Хватит этих ваших соплей! Я взрослый уже!

Свободный и независимый мужчина фыркнул и отправился проверять комнату. Надо же начинать собираться?

* * *

Возились мы до полуночи, даже чуть больше. И спать легли измотанными.

Проверили номер, собрали чернющие платья и отнесли в карету, оставили только одно, на завтра. Заодно убедились, что виновата действительно служанка.

Может быть, я плохо о ней думаю, и она сейчас умирает, или лежит больная, или ее кто-то убил, украл, посадил под замок… все возможно. Но денег – нет.

Вообще, ни монетки, эта зараза выгребла все подчистую.

Знала, что возвращаться не придется, и что спрашивать с нее некому будет. Какие еще нужны доказательства?

Если встречу – удавлю стерву. За Шайну, за всех остальных, кто умер, и еще умрет. Болезнь – штука гадкая.

Если она магическая, и заклинание отменилось после смерти Шайны, это никоим образом не спасет тех, кто уже заболел. Не будет новых больных, и только.

Или – будут.

Я ведь не знаю, что это за чума, какое заклинание или проклятие активировали, чего добивались…

У меня в голове только мысли Шайны. Ее память, ее знания, и меня это ничуть не пугает. Даже не занимает сильно. Я знаю, что это не опасно.

Это не душа, это просто книжка.

А вот мыслей ее дяди я не знаю.

Может, стоит выяснить?

Главное, чтобы не заболели мы с Корсом. Я наверное, не самый лучший человек, но все остальные меня не слишком волнуют. У меня есть родители, есть братик, есть я сама. Остальные пусть выпутываются, как хотят. Будет возможность – помогу, нет – пройду мимо. Я не обязана что-то для кого-то делать, потому что никто ничего не сделал для меня. Точка.

Для Ленера, вот сделала. Интересно, все Ленеры – сволочи? Ладно, обойдемся без проверок.

Главное сейчас, как только люди Шайны будут в порядке… мои люди будут в порядке, погрузиться в кареты и уехать. Тихо, мирно, не прощаясь, значительно опередив караван Ленера.

Так что – собираемся.

Деньги?

Мне было стыдно. Но…

Деньги я взяла из кошельков спящих. Просто шла по залу, доставала кошелек, вытряхивала себе на ладонь пару монет, остальное оставляла владельцу. Это не воровство, это дележка. А что в мою пользу… будем считать, что они мне заплатили за наведенный сон. Им сейчас не больно, не страшно, они не ждут смерти, не мучаются, и даже если кто-то умрет, он умрет во сне. Тихо.

Стоит это пары монет?

Думаю, да.

Вещи – собраны. Деньги есть.

Что еще надо сделать?

Самое противное. Я не хочу спать в одном номере с трупом. И оставлять его не хочу. И…