Айвенго

– Не сомневаюсь, что такое желание у моей госпожи появится, – перебила хозяина бойкая девушка. – Леди Ровене всегда не терпится услышать свежие вести из Палестины.

Седрик с усилием сдержал гнев:

– Укороти свой язык, Эльгита. Пусть твоя госпожа поступает как знает…

Служанка насмешливо хмыкнула и удалилась – в полной уверенности, что леди Ровене дозволено вести себя в этом замке как заблагорассудится.

Седрик Сакс тоже это знал.

«Палестина, – хмуро размышлял он. – Сколько глупых ушей с жадностью внимают байкам крестоносцев и россказням лицемерных пилигримов о Святой земле! Даже я иногда не прочь… Но нет! Строптивый сын – больше не мой сын. Мне незачем проявлять любопытство и расспрашивать о его судьбе…»

Створчатые двери распахнулись настежь, и Седрик Ротервудский поднялся навстречу поздним гостям, которых сопровождали дворецкий с жезлом и четверо слуг с пылающими факелами.

Глава 4

Эймер, воспользовавшись случаем, сменил дорожное платье на сутану с затейливым шитьем. Помимо массивного золотого перстня с вензелем, указывавшего на духовное звание гостя, пальцы его, вопреки орденскому уставу, были унизаны драгоценными камнями. Короткая бородка аббата была аккуратно подстрижена, а выбритое темя прикрывала алая шелковая шапочка.

Вместо кольчуги на храмовнике теперь была пурпурная туника, подбитая мехом, а поверх нее – белоснежный плащ с нашитым на него восьмиконечным орденским крестом из черного бархата.

За этой парой почтительно следовала свита.

Последним в залу вошел пилигрим, обутый в грубые сандалии и с головы до ног закутанный в просторный черный плащ, мокрый и забрызганный дорожной грязью. Стараясь не привлекать ничьего внимания, он тихо прошел к дальнему камину, чтобы просушить и вычистить одежду.

Седрик, сделав три шага вперед, с достоинством ожидал приближения гостей.

– Сожалею, почтенный аббат, – сказал он, скрывая блеск глаз, – что саксонский обычай не позволяет мне спуститься навстречу таким знатным персонам, как вы и храбрый рыцарь… Не сочтите это за невежливость. И позвольте мне говорить с вами на языке моих предков; я достаточно знаю норманнский, чтобы понять все, что вы скажете.

– Обеты и обычаи, – примирительно улыбнулся Эймер, – являются нелегкими узами, однако, соглашусь с вами, не должны нарушаться, достойный тан. Хотя этот титул, каким величали в ваших краях землевладельцев, уже отходит в прошлое… Что касается вашей речи, то я охотно готов вести беседу как на том, так и на другом языке.

Рыцарь Бриан де Буагильбер надменно перебил настоятеля:

– Я говорю только по-французски, на языке дворянства; впрочем, понимаю и английский – настолько, чтобы сносно объясняться с туземцами.

Седрик сдержанным жестом пригласил гостей к столу и подал знак слугам подавать ужин. Неожиданно он заметил вошедшего в зал свинопаса и бегущего за ним вприпрыжку шута.

– Гурт! – вскричал хозяин дома в полный голос. – Стадо наше цело? Не обидели ли тебя мои соседи?

– Нет, ваша милость, – ответил Гурт, подходя. – Все хрюшки в целости, чтоб им… – Зная характер хозяина, свинопас не стал объяснять что-либо и оправдываться, а поспешил на свое место за столом для слуг.

– Извините, почтенные господа, – сказал Седрик и повернулся к гостям. – Я живу в окружении таких пройдох, что, сэр рыцарь, враги Господа нашего в Святой земле просто ангелы в сравнении с ними. Однако трапеза уже перед вами, прошу отведать, и пусть радушие хозяина послужит выкупом за скромные дарования моего повара.

Хозяин дома лукавил – его повар считался лучшим в округе. Пряная свинина, зайчатина, олений окорок, дичь на вертеле, рыба, свежеиспеченный хлеб, пироги и медовые коврижки подавались к столу в великом изобилии. Серебряные кубки ни мгновения не стояли пустыми – и вскоре стало ясно, что такое пиршество не нуждается ни в каких оговорках. Седрик Сакс первым повернул голову к боковой двери, когда оттуда донесся голос дворецкого:

– Место для леди Ровены!

Едва сдерживая недовольство, Седрик поднялся и почтительно провел девушку к креслу, предназначенному для хозяйки дома. При ее появлении все присутствующие встали.

– Не носить мне вашей золотой цепи на турнире! – шепнул Бриан де Буагильбер на ухо аббату.

– Так-то! – ухмыльнулся монах и поднял кубок. – Но будьте осторожны, за нами наблюдают…

Заметив жадно устремленные на нее глаза храмовника, леди Ровена тут же опустила на лицо прозрачное узорчатое покрывало, давая понять, что ей это неприятно.

Девушка и в самом деле была необычайно хороша собой.