Айвенго

– Славная песня, – сказал Вамба, когда оба закончили припев. – Клянусь моей дурацкой шапкой, и нравоучение прекрасное. Мы ее часто певали с Гуртом.

После этого шут сам затянул другую песню, а рыцарь подхватил мотив и стал ему вторить.

Рыцарь и Вамба

Приехали славные весельчаки, —
Об этом есть в песенке старой рассказ, —
У вдовушки Викомба просят руки.
И может ли вдовушка дать им отказ?

Был рыцарь из Тиндаля первый средь них, —

Об этом есть в песенке старой рассказ, —
Кичился он славою предков своих.
Вдовы был, конечно, немыслим отказ.

«Мой дядя был сквайром, и лордом – отец» —

Так начал он свой горделивый рассказ.
Ушел восвояси хвастливый храбрец,
Услышал он вдовушки смелый отказ.

Вамба

«Я родом из Уэльса!» – второй говорит.
Об этом есть в песенке старой рассказ.
Он кровью поклялся, что он родовит.
Вдовы был, конечно, немыслим отказ.

«Я Морган ап Гриффит ап Хью, – я Давид

Ап Тюдор ап Рейс», – свой повел он рассказ;
Вдова же в ответ: «Меня это страшит:
Как выйти мне замуж за стольких зараз?»

А третий был йомен, что в Кенте живет, —

Об этом есть в песенке старой рассказ, —
И вдовушке он описал свой доход,
А йомену дать невозможно отказ.

Оба

Отвергнут один и другой дворянин,
О йомене слышим зато мы рассказ:
Он в Конте живет, получает доход,
И йомену дать невозможно отказ.

– Хотел бы я, – сказал рыцарь, – чтобы наш гостеприимный хозяин из-под заветного дуба или его капеллан – веселый монах – услышали эту песню во славу йоменов.

– Ну, я этого не хотел бы, – сказал Вамба, – разве что ради того рожка, который висит у вас на перевязи.

– Э, – молвил рыцарь, – это знак дружеского расположения со стороны Локсли, но вряд ли мне когда-нибудь он понадобится. Впрочем, я уверен, что в случае нужды стоит только затрубить в него, как тотчас явится на выручку целая ватага этих славных йоменов.

– Я бы сказал: боже упаси, – возразил шут, – кабы не знал, что по милости этого рожка они во всякое время пропустят нас без всякой обиды.

– Что ты хочешь сказать? – спросил рыцарь. – Или ты думаешь, что, если бы не этот залог приязни, они бы на нас напали?

– Я ничего не говорю, – сказал Вамба, – уши бывают и у зеленых ветвей, как и у каменных стен… Но разгадай мне загадку, сэр рыцарь: когда пустая винная бутыль и пустой кошелек лучше, чем полные?

– Да никогда, я думаю, – отвечал рыцарь.

– Ну, за такой ответ тебе не стоило бы давать ни полной бутыли, ни набитого кошелька. Знай же, что опорожнить бутыль следует перед тем, как передать ее саксу, а деньги высыпать и оставить дома перед тем, как пускаться в зеленый лес.

– Стало быть, ты держишь наших приятелей за настоящих грабителей? Нет, говори что угодно, Вамба, – сказал рыцарь, – а все-таки эти йомены сослужили верную службу твоему хозяину Седрику в Торкилстоне.

– Что правда, то правда, – отвечал Вамба, – но и тут они помогли на манер своих расчетов с Господом Богом.

– Какие же это расчеты, Вамба? Ну-ка расскажи, – попросил его спутник.

– А вот какие, – ответил шут. – С Богом они ведут двойной счет, как, бывало, наш старый эконом называл свои цифры. Такой же расчет, какой ведет Исаак со своими должниками: дать поменьше, а за кредит получить побольше, вот и они рассчитывают за всякое благое дело получить воздаяние в семикратном размере, согласно Священному Писанию.

– Поясни примером, Вамба, я не мастер считать и в цифрах ничего не смыслю, – сказал рыцарь.

– Ну, коли ты такой недогадливый, – отвечал Вамба, – так я поясню, что эти честные молодцы соблюдают ровный счет, и на каждое доброе дело у них находится другое, менее похвальное. Подадут, например, нищему монаху одну серебряную монету, а у жирного аббата стащат сотню золотых… Или окажут помощь бедной вдове, а в лесу расцелуют пригожую девицу…

– Какое же из этих дел доброе, а какое злое? – прервал его рыцарь.