Ак-Бору

Рано утром всех разбудили, дали поесть и посадили в крытую повозку. К вчерашним массагетам присоединились и другие. Теперь это был довольно большой отряд. Адарию трясло от холода. Младенец будто чувствовал, что происходит неладное. Он не плакал, только когда его что-то беспокоило, кряхтел. В первый день она не задумывалась, в каком направлении её везут, в голове звучали только слова Майрата: «Ты опротивела ему, ты стала вызывать отвращение. Он велел избавиться от тебя». Сегодня она проснулась с мыслью, что всё это ложь, и была уверена, что сможет выбраться из этой ситуации. Ей только нужно знать, где сейчас она находится и куда держат путь массагеты. А ещё она должна увидеть солнце. Но небо заволокло чёрными тучами, которые опускались всё ниже и местами уже касались поверхности земли. Стало темно как ночью. Дорога то поднималась вверх, то опускалась вниз: за эти дни они миновали несколько перевалов. Хотя назвать это дорогой было очень трудно. На самом деле они передвигались по бездорожью. Повозку сильно трясло. Иногда казалось, что она вот-вот опрокинется и сорвётся в пропасть. Одной рукой Адария придерживала младенца, другой крепко вцепилась в перекладину. Рука совсем закоченела и от напряжения, и от холода. Наконец повозка съехала в сторону и остановилась у жилья. Здесь был большой навес для лошадей, имелось что-то вроде загона для скота и стояли две юрты. Немного в стороне под большим деревом приютился глинобитный домик. Сначала Адарию завели в одну из юрт к остальным невольникам. Она уже хотела заняться сыном, как вошёл бандит и отвёл её в постройку.

– Атаман приказал оставить тебя тут, – угрюмо произнёс он и ушёл.

Здесь хранилось сено и было сравнительно тепло. Похоже, у массагетов имелись тайные стоянки вдоль всего пути. Ей сразу принесли еду и молоко. Она поела, покормила ребёнка и заснула, зарывшись в сено.

Ночью она проснулась от громких голосов. Двое мужчин выясняли отношения. Рядом с ними стояла женщина, которая, не вмешиваясь в конфликт, рассматривала сеновал. Когда спор стал заходить слишком далеко и вот-вот мог закончиться дракой, она встала между ними.

– Хватит, мне это надоело! Не доказывай ничего! Я уже сказала, кто сегодня останется со мной на ночь! – властно произнесла молодая женщина, потом посмотрела в угол, где находилась Адария с сыном, усмехнулась. – Если на то пошло, я здесь не одна.

Мужчина обернулся и стал вглядываться в темноту. Адария не сразу поняла, в чём дело. Только когда он приблизился и стал руками раскидывать сено, до неё дошло, что происходит. Крепко обняв сына, она стала отодвигаться к стене. Он схватил её за ногу. Адария достала кинжал и приставила к его горлу. Бандит вдруг расхохотался.

– А ты ничего, сразу и не скажешь!

Мужчина легко отобрал у неё кинжал и с усмешкой уронил его на пол, потом грубо выхватил ребёнка и бросил в охапку сена. Младенец громко закричал. Адария стала вырываться к сыну. Когда бандит разорвал на ней верх платья, дверь распахнулась, и в дом вошёл атаман. Посветив себе факелом и оценив, видимо, уже знакомую ситуацию, он выбросил огонь на улицу и решительно направился к своему соплеменнику. После непродолжительной борьбы главарь банды оттащил его от Адарии.

– Он тебя не тронул? – обеспокоенно спросил он, обратившись к ней.

Адария только отрицательно помотала головой. Она беззвучно плакала: обиженно всхлипывала, губы тряслись, но глаза оставались сухими. Схватив плачущего младенца, она крепко прижала его к себе.

– Да он даже не успел прикоснуться к ней, щенок всех распугал, – брезгливо произнесла женщина, – всё желание отбил.

– По закону я могу выбрать любую рабыню, если захочу! – озлобившись, закричал бандит. – Ты не имел права вмешиваться в это!

Он выхватил свой длинный нож и накинулся на атамана. Тот не раздумывая ударил кинжалом ему в грудь. Бандит захрипел и повалился на пол.

– Что ты наделал?! – закричала женщина. – Ты зачем убил его?! Зачем она тебе, что собираешься с ней делать?! Почему ты так носишься с ней?!

– Я не знаю, чем она не угодила своему господину. Сейчас я вижу только маленькую напуганную девочку! У меня тоже есть дочь, и если она окажется в такой же ситуации, пусть возле неё будет тот, кто пожалеет её!

Когда все вышли, Адария подобрала свой кинжал, снова спрятала его, успокоила сына. Всю ночь она не спала. В этот момент она осознала, что осталась одна на всём белом свете, ощутила себя брошенной и поняла, насколько стала беззащитной. Именно этот случай заставил её впервые усомниться в любви Ак-Бору и поверить, что он на самом деле отказался от неё.

Утром к ней подошла та самая женщина и потребовала, чтобы она сняла все свои украшения. Адария не стала противиться – сняла все кольца, браслеты, ожерелья и протянула ей.

– А это что? – спросила женщина, разглядывая оберег, который перед отъездом надела на Адарию Кассандан.

Видимо, когда она снимала золотое ожерелье, он нечаянно оказался поверх одежды. Массагетка уже хотела взять оберег в руку, но тут вмешался главарь банды.

– Тебе и правда нужна эта серебряная безделушка? Никак не успокоишься?