Академия

Пел я, обратившись взглядом к Фелне. Наверное, это было немного жестоко по отношению и к Хельге, и к Фелне…но я ничего не мог с собой поделать. Мне надо было выбрать слушателя, для которого я играю и пою. И я выбрал Фелну! На Хельгу я вообще-то слегка рассержен. Уж больно достает своей суетой!

Через горы я пройду дорогой смелою,

Поднимусь на крыльях в синеву.

И отныне всё, что я ни сделаю,

Светлым именем твоим я назову.

И отныне всё, что я ни сделаю,

Светлым именем твоим я назову.

Я пел, глядя в глаза Фелне, и та краснела, бледнела, сидела так, будто кол проглотила, и не отводила глаз от моего лица. Смешно — похоже что она думала, наивная, что эту песню я сочинил для нее! Одной, единственной!

Ох, уж эти молоденькие дурочки… «В голове ни бум-бум, малолетка — дура дурой» — только и вспоминается, когда видишь ТАКОЕ. Впрочем, и девушек можно понять. Каждая из них мечтает о большой, но чистой любви. Придумывает себе всякую хрень, пишет письма своему кумиру — глупые, даже скабрезные, с описанием того, что она хотела, чтобы он с ней сделал. Кстати — иногда и делают, если дурочка добирается до вожделенного «комиссарского тела». Или оно, это тело добирается до нее. Откуда знаю? Так не первый же день живу. И девушек этих уже позврослевших, ставший замужними дамами но все еще мечтающих о приключениях — я знавал, и не раз. И на музыкантов насмотрелся…их тусовка — ну такой гадюшник! И девки — чистые, домашние, глупенькие, летят на огонь этой тусовки как мотыльки, не думающие о том, что пламя может спалить их дотла. И палит!

Когда закончил, услышал всхлипы — горькие, безнадежные… Плакала Хельга. Я не понял, о чем она плачет, но узнал это через несколько секунд — девушка повернулась ко мне, отняла ладони от испачканного потекшей косметикой лица (неужели они тут красятся так же, как девушки Земли?!), и с надрывом крикнула:

— Я тоже хочу любви! Я тоже хочу песню! А ты только ей поешь! А я раньше тебя узнала! Дура! Дура я! Привела к подружке на свою голову! А ты только ей поешь! Вот ты подруженька и змея! Увела парня!

— Да никого я не уводила! — фыркнула Фелна — Да и не мой он парень! Он работает на меня! Лечит! Ты чего, спятила, что ли?!

— А чего он от меня отказывается?! Один раз всего поцеловал! А тебе песни поет! — продолжала рыдать вся в разводьях от тушеподобной краски Хельга.

— Поцеловал?! — нахмурилась Фелна — И ты жалуешься?! Да мной он просто брезгует! Я для него только больная! Уродливая, гадкая, больная…после которой надо полчаса руки мыть! И ты еще мне завидуешь…дура ты, подружка…

— Ты сама дура, если меня дурой считаешь! — Хельга завопила как-то особо громко и истерично-визгливо — Мне-то он песню не пел! Вон как в глаза тебе смотрел! С чего бы это?! Небось с ним уже девственность потеряла! Втираешь мне тут в уши! Бесстыдница! Да идите вы все на…!

Хельга бросилась к выходу, и через секунду дверь захлопнулась с таким грохотом, будто в комнате взорвалась шумовая граната — БАХ!

Я посмотрел на Фелну — та сидела красная, как рак, и кусала нижнюю губу. Вот, значит как…девственница? Мда…не надо доверять свои тайны подружкам. У девушек вообще не может быть подружек! Это хищницы, которые только и норовят увести твоего парня или мужа, а так же устроить еще какую-нибудь тайную подлянку, например на службе. Так мне сказала одна моя подруга, с которой я встречался недолгое (увы!) время.

Между прочим — подруга была замужем, и как мне сказала — решила отомстить неверному мужу, изменившему ей с ее же подругой (Сучка! Тварь! Бл…а! Тоже мне, подружка! Двадцать лет дружили, а она…!).

Я был не против такой страшной мести, и мы отомстили по два раза в пять приемов. Женщина была очень довольна местью, хотела мстить и дальше. Но я не злопамятный, а кроме того, пришлось улетать в командировку. По возвращению у моей любовницы, ставшей к тому времени «бывшей», обнаружился уже новый мститель, чином повыше меня. Даже два мстителя, насколько я знаю. А может и три. Впрочем — мне было уже все равно.

— Она влюблена в тебя — слегка сдавленным голосом сказала Фелна, не глядя мне в глаза — Призналась, что как видит тебя — трусики сразу мокрые, и ей хочется подползти к тебе, как кошка, и чтобы ты ее гладил и гладил…ласкал!

Тьфу! Вот об этом я и говорил! Не держатся у них секреты! Взяла, и сходу отомстила!

Мдаа… Подруги, однако. Мужики никогда бы не стали мстить так мелко! Хотя…и мужик-то ныне пошел все больше мелкий, на мужчин не похожий. Смузи, айфоны, короткие джинсики, чтобы тощие голые ноги видать — тьфу одно, а не мужики! И не надо про то, что мужики в поле пашут. Слыхивали…от разных долбодятлов.

— Сыграешь еще что-нибудь? — спрашивает девушка, явно чтобы увести тему в сторону. Глазки-то бегают!

— Нет — со вздохом укладываю мою Мечту в футляр — Лечиться будем. Отрабатывать-то подарок нужно!