Академия

ЧЕТЫРЕ КОРОЛЕВСТВА – название, данное областям провинции Анакреон, отделившимся от Первой Империи в начале Академической Эры и образовавшим независимые, но недолго просуществовавшие государства. Самым обширным и могущественным из них был Анакреон, площадь которого…

…Безусловно, поворотным моментом в истории Четырех Королевств стало появление необычной социальной прослойки во времена правления Сальвора Гардина…

ГАЛАКТИЧЕСКАЯ ЭНЦИКЛОПЕДИЯ

Депутация!

Гардин был о ней предупрежден, но это нисколько не улучшало настроения. Наоборот, ожидание было мучительным.

Йон Ли выглядел всерьез озабоченным.

– Я считаю, Гардин, – говорил он, шагая из конца в конец комнаты, – что нам не следует терять время. До следующих выборов им ничего не сделать. Я имею в виду – легально. Таким образом, у нас есть год. А за год их можно в порошок стереть.

Гардин разжал губы:

– Ли, голубчик, вы так ничему и не научились. Я вас сорок лет знаю, а вы так и не овладели тактикой внезапного нападения сзади.

– Я не сторонник таких методов.

– Знаю. Наверное, именно поэтому вы – единственный, кому я доверяю. – Он замолчал и потянулся за сигарой. – С того дня, Ли, когда нам повезло и мы удачно одолели Энциклопедистов, немало воды утекло. Я старею. Мне уже шестьдесят два. Вы не почувствовали, как быстро пролетели тридцать лет?

Ли фыркнул:

– Мне, между прочим, шестьдесят шесть, а я вовсе не считаю себя стариком.

– Мне бы ваш желудок… – вздохнул Гардин.

Гардин лениво посасывал сигару. Он уже давно перестал мечтать о веганском табаке времен своей молодости. Дни, когда Терминус торговал со всей Галактикой, канули в Лету. Та же участь ожидала и всю Империю. Он думал о том, кто теперь правит Империей, есть ли вообще Император? Вот уже тридцать лет никакой связи, и вся Вселенная для Терминуса замкнулась на нем самом и Четырех Королевствах…

Господи боже – королевства! Когда-то они были префектурами, областями одной-единственной провинции, которая являлась частью сектора из части квадранта, а квадрант – частью громадной Галактической Империи. А теперь, когда Империя утратила власть над отдаленными областями Галактики, эти крошечные скопления планеток стали королевствами – с опереточными королями и вельможами, карточными, бессмысленными войнами, с жизнью на развалинах.

Ли, стоя у окна, заговорил и тем прервал размышления Гардина:

– Вот и они. Надо же – в автомобиле последней марки! Пижоны…

Он пошел к двери, но на полпути обернулся и посмотрел на Гардина. Тот улыбнулся и махнул рукой:

– Не беспокойтесь, Ли. Я распорядился проводить их сюда.

– Сюда? Зачем? Не много ли чести?

– Да неохота устраивать официальную аудиенцию. Я уже стар для всех этих реверансов. Кроме того, небольшая порция лести не повредит, когда имеешь дело с юнцами. Тем более это ни к чему не обязывает.

Он подмигнул Ли и добавил:

– Садитесь, Ли, и поддержите меня морально в разговоре с Сермаком.

– Кстати, о Сермаке, – мрачно вставил Ли. – Он опасен. У него есть сторонники, Гардин, и немало. Не стоит его недооценивать.

– Ну, мне это несвойственно.

– Тогда арестуйте его. Потом можно придумать за что.

Гардин на это не ответил.

– Они здесь, Ли, – сказал он, глянув на сигнальную лампочку. Нажал кнопку под столом, и двери открылись.

Вошли четверо. Гардин гостеприимно указал на кресла, окружавшие его стол. Вошедшие поклонились и сели, выдерживая паузу. Видимо, ждали, что первым заговорит мэр.

Гардин открыл затейливо украшенную крышку сигарной шкатулки, принадлежавшей когда-то Джорду Фара, члену Совета Попечителей Энциклопедических времен. Шкатулка была сделана на Сантании, но сигары в ней теперь лежали местные. Поочередно, молчаливо и торжественно, члены депутации взяли по сигаре и церемонно закурили. Зеф Сермак сидел вторым справа. Он был самым молодым из четверых и самым интересным на вид: у него были жесткие белесые, аккуратно подстриженные усы и глубоко посаженные выцветшие глаза. Остальные трое Гардина не заинтересовали. Он сосредоточился на Сермаке, который за время со дня своего избрания в Городской Совет успел не один раз перевернуть там все вверх дном. Гардин сказал, обращаясь именно к нему:

– Искренне рад видеть вас, Советник, в особенности – после вашего блестящего выступления в прошлом месяце. Ваша критика внешней политики нашего правительства была просто превосходна.

В глазах Сермака вспыхнули злые искорки.

– Для меня – большая честь, что вы это заметили. Критика могла быть какой угодно. Главное – по делу.

– О да! Ваше мнение – это ваше мнение, несомненно. Ну и потом, вы еще так молоды!

Сермак сухо ответил: