Академия бездарностей

Я, откровенно признаться, ошалела от такого натиска. Поэтому первую лекцию конспектировала тщательнее некуда. Она действительно была интересной: профессор Фитц рассказывал, как управляли хозяйством сто, двести, триста лет назад. Что изменилось, а что, наоборот, осталось неизменным. В итоге я отложила ручку и просто слушала, едва ли не открыв рот. Наша группа притихла, притаилась, внимая каждому слову профессора Фитца. А он рассказывал самозабвенно, с примерами, документальными подтверждениями. Сразу было видно, что в домоводстве он как рыба в воде. Непередаваемо!

– Начинаю подумывать стать домохозяйкой, – подмигнул мне Лем.

Я улыбнулась, представив его в фартуке и чепце. Да уж, картина та еще! Однако и мне было интересно слушать. С последней лекции мы вышли под впечатлением. Кто-то посмеивался над предметом, который преподает грозный господин Фитц, но не наша четверка. Внешность обманчива. Я уже убедилась в этом на примере моего жениха Алдена, и профессор Фитц только подтвердил правило.

– Дамы, надеюсь, сегодня вечером вы составите нам пару? – поинтересовался Клеменс, когда мы уже добрались до «женского» этажа.

– С удовольствием, – ответила Эвелина.

Я тоже согласилась, хотя вроде бы являться парами никто не призывал. Однако почему нет? После двух лет почти полной изоляции мне хотелось общения. Хоть какой-то радости, поэтому я была только за.

– Тогда мы зайдем за вами в половине шестого, – поклонился нам Лем. – Чтобы у вас осталось еще хотя бы четверть часа припудрить носики, а то знаем мы вас!

Рейн стоял рядом молча, будто все, что говорил его друг, самого его нисколько не касалось, однако и не противоречил. Да, странная парочка друзей, что ни говори. Они такие разные!

– Мы будем готовы. – Эвелина задрала подбородок и распрямила плечи. – Ровно в половине шестого встречаемся на этом же месте.

И зашагала к своей комнате горделиво, как полководец, только что выигравший сражение. Я же наскоро попрощалась с парнями и поспешила к себе. У меня оставалось два часа на отдых, а впереди маячил главный вопрос: какое платье надеть? Потому что, как сказал куратор, в ближайшие месяцы нам положена только форма.

Глава 4. Бал и прочие неприятности

На моем гардеробе родители не экономили, но, конечно же, в академию удалось увезти немногое, поэтому платьев, подходящих для бала, оказалось всего два, и одно из них так измялось, что впору было записываться на дополнительный курс глажки: сама я его в порядок не приведу. Второе, ярко-голубое, было моим любимым. Именно в нем я последний раз была на балу накануне шестнадцатилетия. Многослойная юбка казалась воздушной и легкой, лиф украшали мелкие бледные розочки. Правда, чтобы переодеться, пришлось звать на помощь Эвелину. Она заахала, увидев мое платье, и помогла затянуть шнуровку. Я оказала ей ту же услугу – Эви была необычайно хороша в бледно-розовом цвете. Только вот что делать с волосами?

Однако и тут помогла новоприобретенная подруга. Она заплела мои волосы в две косы и причудливо уложила вокруг головы, оставив лишь несколько игривых локонов. Увы, здесь я уже ничем не могла ей пособить, но Эвелина справилась и сама, соорудив на голове настоящее чудо из локонов и заколок.

– Ты красавица, – рассмеялась я, чувствуя, как повышается настроение.

– И ты не меньше! – воскликнула Эви, и мы закружились по комнате, взявшись за руки. Это завтра будут серые учебные будни, а сегодня у нас праздник, пусть я совсем его не ждала.

Когда мы вышли в коридор, откуда-то долетали звуки музыки. Интересно, кто играет? Пригласили музыкантов из ближайшего городка? Да, скорее всего.

Лем и Рейн уже ждали нас на лестнице. Оба в похожих серых сюртуках, только у Клеменса темнее, а у Рейна – светло-жемчужного оттенка. Рыжеволосый улыбался, его друг привычно был угрюм, но при этом Рейн не отталкивал. Наоборот, находиться рядом с ним было приятно, а я и сама сейчас вряд ли была образцом общительности.

– О, вы прекрасны, леди! – воскликнул Клеменс, целуя наши ручки. – Скажи же, Рейн?

– Да, – коротко ответил тот и предложил мне руку, а Эви взяла под локоть Лема.

Вот так двумя парами мы и прошли в бальный зал. Здесь сияли огни и переливались звуки скрипок. Небольшой оркестр разместился на балкончике, и казалось, что весь зал парит в этих звуках, кружится и летит.

Я так давно не бывала на праздниках! Сейчас происходящее казалось сладким сном. Хотелось насладиться этим вечером до последней капли. И Рейн был прекрасным спутником: ни о чем не спрашивал, не пытался угодить, не навязывался. Он просто шел рядом, и мне этого хватало.

– Ух ты! – восхищенно вымолвила Эвелина. – У нас дома бальный зал куда меньше и скромнее.

– У нас больше, – откликнулась я. – Но здесь гораздо уютнее.

Потому что тут я – одна из многих таких же, а не отброс, подумалось с горечью. Однако сегодня не надо грустить! Мы пробились к группе первокурсников, щебетавшей вокруг куратора.

– Скоро ректор объявит начало праздника, – уловила я его фразу. – И тогда начнется бал.