Академия безмолвия

Так или иначе, ничего больше нам не дали и почерпнутые сведения оказались весьма скудными. Академия была основа триста четырнадцать лет назад, последователями некоего мага-подвижника Джонатана Оула. Сэр Оул практиковал одиночество, безбрачие, а заодно и безмолвие лично для себя, совершенствуя - а вот это было уже необычно - все четыре стихии одновременно. Никаких академий основывать не собирался, однако, спустя несколько лет своего добровольного отказа от говорения и активной общественной и личной жизни, обзавелся какими-то стихийными последователями, увидевшими напрямую связь между отказом от голоса и слуха и увеличением магического потенциала...

Ларс выпучился и выразительно потыкал пальцем в строчку, где четко было написано "голоса и слуха". Я только пожала плечами.

Для официального открытия Академии, коим и озаботились верные ученики сэра Оула (вероятно, даже не понявшего, что у него были ученики), необходимо было заручиться согласием и материальной поддержкой особ, обладающих властью. О том, что предложили сторонники безмолвия коронованным потенциальным покровителям, можно было только догадываться, так как книга об этом скромно умолчала. Времена были неспокойные, Тем не менее, взаимовыгодная сделка состоялась, и Академия стала существовать, набирая студентов и пестуя их на королевскую дотацию.

Я решительно стала перелистывать книгу ближе к концу. Однако никакой шокирующей или полезной информации по поводу ректора Лаэна мы не нашли, за исключением того, что он действительно являлся выпускником Академии, а в должность ректора вступил почти 18 лет назад.

"Нетрудно запомнить"

Полистав книгу еще и еще, мы наконец вынуждены были признать очевидное: ни даты рождения, ни сроков обучения, ни каких-либо личных сведений о ректоре Франце Лаэне или о его семье она не содержала.

Ларс, в отличие от меня явно тяготившийся пребыванием в подземной библиотеке, вскочил и, бодро помахав рукой тут же появившейся хозяйке, двинулся к выходу, а я, чуть помедлив, протянула девушке книгу и тоже пошла вслед за Ларсом, но у черной "стены заказов" остановилась.

"Вспомни, вспомни, пожалуйста"

"Ага, как что надо, так сразу "пожалуйста", а как не надо, так заткнись"

"Пожалуйста, заткнись и вспомни"

Я постояла у доски и, подняв с пола маленький кусочек мела, нацарапала "резусцитация". У "овечки" на миг расширились глаза, она постояла, словно не уверенная, не написала ли я это по чистой случайности или все же сознательно, потом пошла и на удивление быстро вернулась с потрепанным томом, пухлым и очень старым. Это было некое подобие словаря - слова располагались по алфавиту.

"Резусцитация - самопроизвольное воскрешение лиц, скончавшихся в результате насильственных действий более ста восьмидесяти дней назад. Происходит в результате предварительно наложенного сервотипического магического плетения третьей ступени либо других, доселе невыясненных причин. В результате давности умирания и прошествия значительного времени между датой смерти и датой резусцитации неизбежна существенная трансформация и в отдельных случаях полная ликвидация личности резусцитируемого. Является нежелательным, крайне опасным и трудно реализуемым феноменом. Проведение незаконно и карается согласно актуально действующему юридическому кодексу государства".

И всё.

Хозяйка библиотеки не отошла далеко и поглядывала на меня несколько тревожно. Я поколебалась, но все же накорябала на свободном местечке доски лаконичное "еще?". Девушка нервно оглянулась, покосилась на стоящего в проходе Ларса, на меня, на доску... Схватила со стола чистый лист и начала писать на нем. Я скосила глаза и прочитала: "информация на подобные темы требует специального допуска".

Что ж, на сегодня, вероятно, сведений было достаточно. Я кивнула и пошла за Ларсом, однако, уже в проходе обернулась, чтобы увидеть, как "овечка" торопливо стирает наш маленький диалог с доски нежно-розовой влажной тряпочкой.

Глава 27.

В пятницу Джард предложил собраться всем вместе в его комнате - двумя этажами ниже наших - и поболтать. Всем - это первому курсу факультета смерти плюс Ларсу, который стал своеобразным переходящим призом между факультетами, и в эту пятницу торжественно достался нам.

- Откуда ты это берешь? - пораженно спрашивал Бри, недоверчиво осматривая заманчиво пузатую темную бутыль.

«А главное, зачем, - скорбно заметил внутренний голос. - Все равно тут никто пить не умеет». В принципе, в этом была доля истины. Отчаянно взрослые адепты пить однозначно не умели. Я зареклась вообще прикасаться к огненной воде после истории на балу, Ларс, навеки преданный спортивным идеалам здоровья и трезвости, только делал вид, что пьет, Габ отказался категорически даже сделать вид.

- Так раз в неделю отсюда в город экипаж отчаливает, - совершенно спокойно ответил Джард. - Лавочник за небольшую мзду принимает заказы, только наглеть не надо.

Наш с Ларсом рассказ о походе в библиотеку, правда, о цели мы умолчали, вызвал бурю интереса.