Академия Блонвур

— Ты ведь не шелсуинец и не йон-гранец. Видимо, вообще не человек. Ты эльф?

Так Ситал давно не смеялся. Ещё никому на свете не приходило в голову принять высоченного могучего орка за эльфа.

— С чего ты так решила? — спросил он девчонку.

— У эльфов заострённые уши. У тебя тоже.

— А ты хоть когда-нибудь видела эльфов?

— Да. На картинках в книге брата.

— А живьем?

— Нет, конечно! Я же не замужем.

— При чем здесь это? — удивился орк, но тут же вспомнил, что слышал об обычаях шелсуинцев. — Так это правда, что ваши девушки не покидают пределов родительского дома вплоть до замужества?

— Правда, — подтвердила Шелда. — Девушка не должна видеть посторонних мужчин, иначе боги сурово накажут её.

— Но если она не видит мужчин, мужчины не видят её... как же она вообще может выйти замуж?

— Выйдет, когда какой-нибудь мужчина посватается к ней – если, конечно, её отец даст согласие на брак.

— Это что же, ваши мужчины сватаются вслепую? — их обычаи поражали Ситала всё больше.

— Когда как. Если девушка достаточно высокородна, к ней могут посвататься и вслепую, желая породниться с её семьёй. Но говорят, нередко мужчины сперва подглядывают за девушками, когда те гуляют в саду – сквозь зелёную изгородь.

— То есть они вас видят, а вы их нет?

— Именно так.

— Но неужели тебе никогда не хотелось самой посмотреть на окружающий мир хотя бы сквозь эту самую изгородь?

— Что ты! — испугалась Шелда. — Я бы обесчестила себя!

— Минуточку, — Ситал осознал, что кое-что явно не сходится. — Если ты не замужем и тебе нельзя покидать отчий дом – как же ты оказалась в том караване?

— Я ехала к жениху, — пояснила девушка. — Он посватался ко мне ещё полгода назад. Но тогда отец отказал ему, надеясь найти для меня более достойную партию. Мой отец очень влиятельный вельможа, а у этого претендента всего восемь жён.

— И это типа мало?! — поразился орк.

— Во всяком случае, не много.

— Сколько же жён у твоего отца?

— Двадцать шесть.

— И он хотел осчастливить тебя участью тоже какой-нибудь двадцать шестой жены?!

Иронии, прозвучавшей в вопросе орка, она не поняла, ответила явно на полном серьёзе:

— Мужчина имеет столько жен, сколько может себе позволить. Чем больше у него жен, тем, значит, он богаче и влиятельнее.

Ситала разобрало любопытство:

— А сколько у твоего отца детей?

— Трое сыновей и семь дочерей.

— Как-то негусто для двадцати шести жен.

— Трёх сыновей достаточно. Наследует старший, но остальным тоже нужно обеспечить достойное будущее. Больше пяти сыновей ещё никто себе не позволял, даже сертерий**.

— Ладно, вернёмся к твоему жениху, — Ситал понял, что от этих их расчётов у него сейчас ум за разум заедет. — Твой отец отказал ему. Что же заставило его изменить решение?

— Месяц назад единственный сын жениха заболел и умер. У меня был бы шанс родить ему наследника, поэтому отец согласился на наш брак. Правда, отцу не хотелось выдавать меня замуж в другую провинцию, я всегда была его любимицей. Но стать матерью наследника — лучшая доля для женщины, это действительно лучше, чем быть рядовой женой даже более влиятельного мужчины. Поэтому отец поехал к жениху – посмотреть мой будущий дом, других жён... В итоге ему всё понравилось, они с женихом обо всём сговорились, и тогда отец послал за мной.

— А почему же ты путешествовала с торговым караваном? Если уж твой отец так богат...

— Я не путешествовала с караваном! — перебив его, возразила девушка. — Мы просто нагнали тот караван. И как раз тогда произошло нападение. Как полагается, у меня были завязаны глаза, поэтому я не сразу поняла, что происходит. Это было ужасно! Все вокруг кричали... лязг оружия, стоны раненых... А потом меня схватил этот варвар! Может, он и не такой сильный, как ты, но я справиться с ним, конечно, не могла. Он сорвал повязку с моих глаз. На мгновение я увидела его. Сразу же закрыла глаза, но было поздно – я всё равно уже видела его!

От страшных воспоминаний бедняжка вновь разволновалась, даже задышала тяжелей. В глазах заблестели слёзы.

Но вот ведь что интересно: на мужчин ей смотреть нельзя, и о том, что лишь взглянула на похитителя, она вспоминает с ужасом, а, между тем, на него смотрит во все глаза, нисколько не смущаясь. Ещё не отошла от шока? Или за время плена дурь из башки подвыветрилась?

— Всю дорогу я молила богов о прощении, — продолжала девушка. — Однако они остались глухи к моим мольбам, грех должен быть наказан! И боги покарали меня самым страшным образом.

— За что покарали-то? — не понял орк.

— За то, что я посмотрела на мужчину! Пусть даже это был варвар.

— По-моему, в этом нет ничего страшного. Более того, встретить врага с открытыми глазами — это естественно.

— Ты не понимаешь. И ты мужчина...

— Кстати. Если это такой великий грех — почему же ты смотришь на меня? — всё-таки спросил он.

— Теперь это уже неважно. Я опозорена навеки!

— Только потому, что бросила один-единственный взгляд на какого-то йон-гранца?

— Не только. Этот варвар... он... он... — из глаз девушки хлынули слёзы, и она отвернулась, закрыв лицо руками.

— ...Он тебя изнасиловал, — догадался Ситал.