Академия Буря

Этот мужчина со значком преподавателя замер на месте бывшей арки, и четыре браслета-накопителя на его воздетых к небу запястьях горели ярко-белым.

В первую секунду Лади решила, что это он виноват во взрыве, и даже успела почувствовать укол гордости: «Не зря он мне в лесу не понравился!» – но потом поняла, что нет. Преподаватель с вороном, наоборот, ликвидировал последствия: очень медленно и осторожно пытался собрать «капельки» обратно, стянуть их к первоначальному состоянию.

Взрыв произошел по вине другого персонажа, тоже только что ворвавшегося в зал: огромного, истекающего водой мужика в костюме, имитирующем чешую, с ракушками в бороде, кудрявыми влажными волосами и короной поверху.

Унд!

Точнее, король ундов, малочисленного подводного народа, живущего в деревнях по всему Гремящему морю. Ладислава часто встречала их женщин в Саусборне: они торговали жемчугом, облокотившись о пирс и заманивая путников сладкими, как грезы ночи, голосами. От обычных ундин унды отличаются маленькой, но важной деталью: у них есть ноги.

Ладиславу с ундами связывали тесные отношения. Во-первых, она писала о них – точнее, о войнах с ними – аж две курсовые и подумывала написать диплом. Во-вторых, на практике в порту ей приходилось облагать их налогом.

Чаще, правда, именно унды облагали Найт – грязной руганью.

Итак, король ундов навис как скала над крохотной леди-ректором и орал на нее, периодически в ярости потряхивая трезубцем. Из трезубца вырывались молнии. Парочка из них, вспылив, долетела до окон – и окна осыпались переливчатым звоном, так кстати заглушившим новый непечатный комментарий Тиссы, обнаружившей, что ее очки сломаны.

– Что он говорит? – спросил Фрэнсис.

– Я не знаю моренлинга. – Тисса не по ситуации панически прикусила губу. – Его никто не знает, кому он нужен?! Их там триста особей!

– Я знаю, – сказала Лади. – Момент.

Она мельком оглянулась: как там рыжий и другие преподаватели? Выяснилось, что они повскакивали из-за стола и теперь бегали между учеников, проверяя, все ли целы. В разговор не вмешивались. Ученики сидели – кто в ужасе, кто в восторге, но все – не шевелясь, впитывая каждую нотку скандала животворящего, прародителя сплетен.

Ладислава начала переводить:

– Унд орет потому, что мы «совсем озверели». Которую ночь подряд… незнакомое слово… охотится в водах над его деревней и вчера съел несколько любимых рыб принцессы-унды… Незнакомое слово… Озверели, озверели… Незнакомое слово… Тварь богопротивная, «убивец» зубастый, а ведь леди-ректор, кхм-кхм эдакая, обещала, что ее гость-убивец будет, кхм, держать себя в крыльях? Не пора ли поднять плату за удой? Эй, вы чего?

Найт замолкла, увидев, как побледнели Фрэнсис и Тисса. Близнецы замерли, как соляные скульптуры, и прикушенная губа Тиссы, кажется, готова была вот-вот закровоточить.

– Фрэнс?.. – ахнула Тис, и брат ее предупреждающе цыкнул, глазами стрельнув на Ладиславу.

Опаньки. А вот интересно.

– Так, знаете что, господинчик! – между тем рявкнула леди-ректор.

Она давно уже пыталась выпихнуть короля ундов из зала, тихо увещевая, но… Кажется, подводным жителям в гены вмешались глухари: крича, унд не реагировал ни на какие внешние раздражители.

Может, не умел контролировать эмоции. Может, любил звук собственного голоса. Может, хотел напугать леди-ректора.

Но вместо этого – разозлил.

Эльфийка сплела пальцами хитрую маг-формулу: браслет на ее руке вспыхнул, и рот унду залепила паучья сеть. Еще одна формула – и король выехал из зала задом наперед, как на коньках.

– Стэн, закончи собрание и представь всем Моргана Гарвуса! – гаркнула эльфийка, устремляясь за своим внезапно притихшим и заметно погрустневшим собеседником.

Стэн Хлестовски, к которому она обратилась, взъерошенный, взмокший, побежал обратно на подиум от столика с какими-то испуганными, уже рыдающими первокурсницами.

– Моргана, Моргана… – бормотал он.

– Морган Гарвус – это я, – бросил ему блондин с вороном на плече.

– Ишь, а что я, не знаю, что ли? Просто говорю… – обиделся Стэн и взбежал на подиум, рефлекторно махнув руками, как крыльями. Там он деловито откашлялся и стал ждать, пока все в зале вернется на круги своя.

Возвращалось оно в несколько этапов.

Для начала Морган восстановил зеркальную стену. Он отстроил все зеркало одним хлопком, едва только маленькая злая леди Элайяна пересекла границу бывшей арки. Ни один браслет на руке колдуна так и не погас: силы в этом человеке было немерено.

Потом студенты, бурно перешептываясь, стали подниматься с пола, приводить себя в порядок, хихикать и утирать слезы – в общем, жили кто во что горазд. Остальные преподаватели (Ладислава наконец-то сосчитала их – дюжина без Элайяны) вернулись за стол и сели.

– Э-э-э, – сказал Стэн Хлестовски во вновь воцарившемся молчании. Нервничая, сторож-библиотекарь-помощник-сова носом почесался о свое плечо. – Ну, давайте похлопаем нашему первому собранию в этом сезоне и прекрасной речи леди Элайяны!

Все неуверенно, с сомнением похлопали.

Стэн ткнул указательным пальцем в Моргана, который сел по правую сторону от пустого места эльфийки.