Академия Чародейства и Проклятий: дитя света и тьмы

Он не собирался останавливаться. Я знала, что сейчас в меня проникает его мощь, но вдруг почувствовала странное притяжение, заставившее моё сердце биться быстрее.

– Нет, как ваша фамилия? – продолжал он, и я заметила, как его глаза сверкают, как ножи, которые пронзают пространство между нами. Я почти дрожала от страха, но этот страх возбуждал меня.

– Рене, – вымолвила я, держась прямо и устремив на него взгляд.

Каждое мгновение давалось с трудом, так как его внимание было словно сгустком энергии, могущим сжать мои мысли до малюсенькой точки.

В его глазах сверкнуло что-то зловещее. Я знала, что это слово – пелена в неведении, ключ к секретам, о которых он пока не подозревал, и мне ужасно не хотелось, чтобы он разгадывал эту головоломку.

– Рене? – повторил он снова. Его глаза сверкнули злым интересом, это насторожило меня еще больше, и я почувствовала, как дрожь пробежала по моему телу.

– Да, – с трудом прошептала я.

И тогда последовали вопросы, которые срезали меня, как острый клинок:

– Как зовут вашу мать?

Слова были выпущены в пространство, и я ощутила, как мое контрольное начало ускользать. Безмолвие окутало нас, и только гулкое биение моего сердца возвратило меня к реальности.

– Арабэль, – быстро ответила я, словно промолвила заклинание, что вернет мне душевное спокойствие.

Взгляд Вальдо изменился, я заметила в его глазах вдруг вспыхнувшую искру – что-то, что сверкало, как обнаженный металл.

– Вы очень похожи на нее, – произнес он, словно разбирал обрывки моего прошлого, я почувствовала, как мороз пробежал по спине. Его слова заставили меня задуматься, и вдруг в голове зародилась мысль: а кто он такой, чтобы судить?

– У вас ее волосы. А глаза… – он замер, как будто не решаясь продолжить.

– Глаза у меня от папы, – заявила я, автоматически растягивая губы в твердую линию. Я чувствовала, как уверенность возвращается ко мне, словно старая подруга.

И вот я сделала шаг вперед. Внутренний вопрос – тот, что точил меня изнутри, как острая брошенная в зубы иголка – не давал покоя.

– Зачем вы убили моих родителей? – выпалила я, как будто произносила заклинание, жаждущая ответа.

В его глазах отразилось удивление, но огонь ярости так и не вспыхнул. У него было лицо, полное серьезных размышлений.

– Так устроен мир, – ответил он, его голос звучал холодно, как бы придавая вес своим словам. Эти слова открылись мне, завуалированные кислым оттенком истины.

Я не могла привыкнуть к его утверждению, оно искало место, как ключ в замочной скважине, но тогда он задал вопрос, от которого мне стало холодно в груди.

– А зачем вы убили мою дочь?

Его слова отрезали мою вину на ноль, и я поняла, что каждое его слово, как острый сквозняк, проникло в самую суть существования. Я не могла найти оправдания, мой голос застрял в горле, как последний крик. Никаких оправданий не было, я не могла ответить. Он с пониманием посмотрел на меня, и я поняла, что в этот момент он увидел в моем лице отражение своих нежелательных воспоминаний.

– Так устроен мир, – повторил он, и с этими словами вышел из кабинета, оставив меня одну с моими мыслями и вновь заброшенной надеждой.

Внезапно у меня возникло впечатление, что эта игра началась не с меня.

Глава 2

Холодный мраморный пол под ногами казался ледяным. С каждым шагом я чувствовала, как он проникает в мою душу, словно нежданный гость, которого не выбросишь, как бы ни хотелось. Я шла по длинному коридору, утопая в тумане своих мыслей. Вокруг меня кипела жизнь: студенты шептались, смеясь, преподаватели мирно обсуждали какие-то академические вещи, солнечные лучи пробивались сквозь высокие окна, но это все было для меня несущественно. В голове звенело одно имя – Вальдо.

Он знал мою маму. Он убил её. Эта мысль оказывала на меня такое давление, что казалось, я вот-вот задохнусь. Леденящая цепь ужаса крепко сжимала моё сердце, мешая свободно дышать. Его лицо, оскаленное в коварной усмешке, навевало воспоминания, которые я пыталась отогнать. Я почувствовала, как пот холодного страха пробежал по спине.

Внезапно из этого тиска мыслей меня выдернула знакомая мелодия – голос Бэт.

– Клэр, как тебе новый преподаватель Огненной Алхимии? Говорят, что он красавчик, – излучала она свой привычный оптимизм, не подозревая о той трещине, что разрывала мою душу.

Я пыталась собраться с мыслями и ответить ей так, чтобы не выдать себя, но голос дрожал, словно смычок по струнам, не желая поддаваться моему контролю.

– Бэт, это Вальдо. Он новый преподаватель, – произнесла я, мои слова повисли в воздухе, как ядро, готовое к падению.

– Чтооо? – Бэт выдохнула в ужасе. Её глаза, полные шока, стали огромными, как у кошки, которая увидела призрак.

Люди в коридоре, словно завороженные, повернулись к нам, их взгляды пронзали, как стрелы. Я чувствовала, как на меня обрушивается их любопытство, как если бы кто-то потянул за рычаг, запускающий механизм неумолимых судеб.

– Да, Бэт, это он, – шепнула я, понизив голос до едва слышного уровня, стараясь скрыть растущее волнение. Я не хотела, чтобы новости о Вальдо расходились по школе, как лесной пожар.