Академия Дарк-Роиз. БЫТует мнение…

Уходила из комнаты Фабиана молча, и он проводил меня странным взглядом. А когда вернулась, обнаружила, что он пытается встать, а у его ног обеспокоенно мурлыкает его животное.

– Ты чего делаешь? – удивилась я. – Ты куда собрался?

– В ванну. А ты зачем вернулась?

– Так я за полотенцем ходила… Ложись обратно.

– Это приказ? – улыбнулся он.

– Это маразм! Ничем не обработать спину и расхаживать по комнате. Ложись!

На этот раз парень ничего не ответил и послушно лег на живот, а я намочила полотенце и бережно принялась протирать кровавые следы.

Мы молчали, пока я протирала кровь, молчали, пока я смачивала другое полотенце и обрабатывала раны. Молчали, когда я достала прохладный крем и очень бережно начала мазать спину, слушая, как Фабиан стискивает зубы от боли, но по-прежнему ничего не говорит.

– Может, тебя к лекарю проводить? – спросила я, закрывая тюбик.

– А смысл? Буду лежать в такой позе у него на кушетке и чувствовать, как грубые мужские руки втирают в меня какую-то аналогичную мазь? Нет уж, спасибо, как-то от твоих рук приятнее…

– Моя мазь из приюта, у вас наверняка есть что-то более действенное. Хочешь, я одна схожу узнаю? Скажу, что для себя? – протараторила, чувствуя, как вспыхивают щеки.

Фабиан попытался развернуться и посмотреть мне в глаза. Это движение далось ему с трудом, и из нескольких ран снова пошла кровь. Я ойкнула и снова взялась за полотенце.

– Не надо никуда ходить, – неожиданно сказал он. – Мне кажется, что мази из приюта даже лучше. Вы умеете делать подобные вещи, так как часто обходитесь без магии. У нас же подобные проблемы всегда решались по щелчку пальцев, в прямом смысле этого слова.

– Ну, как знаешь…

Я повторно втирала мазь, когда дверь отворилась и на пороге появился ректор с какой-то банкой в руках. Он открыл дверь без стука и без предупреждения, поэтому застал меня на кровати Фабиана с открытым от удивления ртом и с мазью в руках.

– О как, – сказал он, внимательно нас разглядывая. – Неожиданно.

– Ну мы же напарники, от меня ее оценки зависят.

– От тебя уже ничего не зависит в этом вопросе. Благодаря тебе Энрика сможет выжить, только работая в кафе, стипендию ей не видать.

Оба брата замолчали, недовольно смотря друг на друга, а я почувствовала себя лишней.

– Ладно, я, наверное, пойду, – озвучила здравую мысль и уже собралась встать, но ректор и Фабиан меня остановили, причем хором.

– Нет.

Я села обратно на кровать и не понимающе захлопала глазами, переводя взгляд с одного Таркенсона на другого.

– Покажи, что у тебя за мазь? – первым нашелся ректор и забрал у меня тюбик.

– Из приюта привезла. Брата вашего травить не собиралась, честно!

Ректор посмотрел на меня смеющемся взглядом и вернул тюбик.

– Ганондорф, а я думал, ты ей ответишь – «а жаль», – снова съязвил Фабиан. И откуда силы?

– Молчал бы уж. Я вообще тоже пришел с мазью, но, судя по составу, ее получше будет, – с этими словами ректор кивнул в мою сторону.

Несмотря на то, что крем был ручной работы, на прозрачном тюбике все равно была приклеена наклейка с ингредиентами, в которых ректор, видимо, неплохо разбирался.

– Не знаю, у нас других не было.

– А я один не понимаю, что тут происходит? – Фабиан сел на кровать, но раны, к счастью, больше не кровоточили. – Что вообще тут делает моя напарница, которая меня ненавидит? И мой брат, который, к слову, также меня ненавидит.

– Не говорю глупости! – разозлился Ганондорф.

– Это ты меня ненавидишь, а не я тебя! – с укором посмотрела на Фабиана, и он вспылил еще сильнее.

– Да я смотрю вы отлично спелись! Зачем ты ей рассказал?!

– В смысле? Я думал ты ее позвал! – ректор вел себя как мальчишка, от чего выглядел смешно.

– Я?

А теперь оба брата смотрели на меня.

– Никто меня не звал, я сама пришла.

– Зачем?

– Узнать, как ты.

– С чего такая забота именно сегодня? – подозрительно спросил Фабиан, и по нему было видно, что он не отстанет, пока не узнает правду.

21.2

– Я сегодня днем ходила к господину Ганондорфу, чтобы уточнить, будут ли завтра дополнительные, – начала объяснять, смотря только на напарника, но краем глаза все равно заметила, как ректор скрестил руки на груди и тоже внимательно слушал. – Но его в кабинете не оказалось, зато дверь кабинета сказала, где его найти. Вот я и пошла по ее указанию А там были вы…

– Ты все видела… – не спросил, а констатировал Фабиан, отведя взгляд и смотря куда-то в сторону.

– Нет, я почти сразу ушла… Как только поняла, что там происходит.

– И что же там происходило? – голос Ганондорфа был холодным, отчего мне стало не по себе.

– Точно не знаю. Либо те самые наказания, которые разрешены в академии, либо внутрисемейное общение.

Теперь я тоже отвела взгляд и с особым интересом рассматривала небольшую потёртость в углу бордового ковра.

– Значит так, – Ганондорф устало потер переносицу и сел на кресло. – Фабиан, я пришел не только принести мазь, но и извиниться. Я не должен так перегибать палку. Но и ты меня пойми, я уже не знаю, что с тобой делать… Энрика, ты же понимаешь, что это должно остаться между нами.

– Да, конечно.

– Дверь значит…

И снова повисла пауза.

– Я, наверное, пойду.