Академия Дивинат, или Принцесса для Темного (СИ)

— Ты же ее расстраиваешь, — шепнула, когда он свернул за угол и принялся подниматься по лестнице.

Обвила руками шею и заметила, что от этого на его скулах едва заметно вздулись желваки.

— Она умная женщина и не станет расстраиваться из-за такой чепухи. К тому же она в курсе, что ты заболела. Просто хотела помочь тебе улизнуть и побыть одной. Как это у вас называется?.. Женская солидарность, должно быть.

— Заболела? — смешок вырвался из груди, прежде чем я успела переварить услышанное. — Это невозможно.

— В Ледяных Пустошах возможно. Ты заболела, Диана. Отсюда жар и отсутствие аппетита.

Это никак не укладывалось в голове, потому что в отличие от обычных людей у магов особый иммунитет, и к болячкам вроде простуды мы не предрасположены. Я никогда не болела. Наверное, поэтому сейчас жар ощущался по-другому. Был каким-то выматывающим, неумолимо высасывающим силы.

— Не волнуйся, — понизив голос до шепота, Дей довольно заулыбался, заставляя мое сердце тревожно ёкать. — Я знаю средство, которое к утру поднимет тебя на ноги. Способ достаточно непривычный, но приятный, а самое главное — эффективный.

Что-то мне не по себе. Вспыхнувшая в его голове идея почему-то совсем не внушает доверия...

41. Чудодейственный способ лечения. Диана

— Нет! — вздыбилась, выныривая из цепких рук. — Нет! Я не дам этого сделать!

— Перестань, Диана, — смеясь, Деймон следует за мной по комнате. Быстро, ловко, но я ускользала, как кошка от более крупного хищника. — Что за шило у тебя в попе взыграло?

— Я не дам себя раздеть, — шикнула, нырнув под стол. Выползла с другой стороны и метнулась к шкафу.

— Я уже видел все, что нужно, — продолжает напирать. — И все, что не нужно…

На что это он намекает?!

— Не доводи до плохого и раздевайся. Лед надо втирать в голое тело, а не поверх одежды, — говорит с улыбкой, как говорит какое-то наставление добрый родитель своему непутевому ребенку.

— Это же лед! Какой от него толк при простуде? — В очередной раз увернулась от сильных рук, не обращая внимания на ломающую слабость. Жар в лице ощущался слишком ясно. — Ты сказал, что это приятный способ.

— Приятный, — подтвердил и умудрился хватануть меня за руку. Дернул на себя, выбивая из груди все дыхание. Но возмущение осталось, подтолкнув стукнуть по жутко твердой груди. — Для меня крайне приятный, не буду таить. Но для тебя полезный. Мне раздеть тебя самому?

— Еще чего! — рыкнула, дернувшись.

Но эффекта это не произвело. Я была уставшей, а Дей напористым бараном. Бодаться с ним то же самое, что и бить головой гранитную стену в надежде, что она сломается. Бесполезно.

Невольно расслабилась в его объятиях — стальных, как медвежий капкан, — и засопела под этими пронзающими все существо, смеющимися глазами.

— Пусти.

— Нет, госпожа моего сердца. Это невыполнимая просьба.

Сил бороться не осталось. Эта треклятая простуда высосала все, что можно, потому я повисла в его руках как обездвиженное умертвие. Рук и ног практически не ощущала. Я чуть не завыла от изнеможения и до безумия абсурдной ситуации.

Пусть я лучше умру от этой разделывающей меня на кусочки болезни. Это намного лучше, чем позволить ему раздеть меня и применить свой чудодейственный способ лечения, пока я буду голая и беспомощная.

Да, он уже видел мое нагое тело, и фактически стесняться было нечего… Но то дело было в душе, да и он тоже был обнажен, что в какой-то степени придавало мне уверенности. Ко всему прочему в тот вечер я была слегка подшофе. Ну, или не слегка.

— Я могу раздеться, если это ободрит тебя, — ухмыльнулся, подхватывая на руки, в своей наглой, игривой манере. — Но, боюсь, тогда наше лечение примет несколько иной оборот… А я в последнее время держусь из последних сил, Диана. Даже сейчас желаю возлечь с тобой и в полной мере провести брачную ночь. Но ты, как назло, отталкиваешь меня простудой.

— Б-брачную… ночь? — повторила с уловимой запинкой и напряглась вся до самых пальчиков, когда он уложил меня на кровать.

— Мы с тобой обвенчались, забыла? — Темная бровь иронично изогнулась, вгоняя в краску. Лицо и без того пылало нездоровым жаром, а тут еще и каждое его слово подбрасывает хворост в костер нежеланного смущения. — Это была короткая церемония, но все же церемония. Мы с тобой молодожены, а молодоженам предстало проводить первую совместную ночь как-то более энергично и весело.

— Ну простите, господин моего сердца, — передразнила его, удобно устраиваясь на подушке. — Сегодня ваша ночь будет менее энергичной и веселой.

— Да, — кивнул с напускной серьезностью. — Это будет ниже моих моральных принципов, если я возьму полутруп.

Фыркнула, вдруг четко вообразив эту до безобразия странную картину. Но вся веселость рассыпалась пылью и безвозвратно скользнула в щель под дверью, когда Дей решительно принялся развязывать шнуровку у ворота моей рубахи.