Академия Дивинат, или Принцесса для Темного (СИ)

С протяжным стоном муж вжался до предела, вынудив выгнуться в спине. Наш огонь столкнулся и мгновенно переплелся, едва не спалив нас дотла. Тела задрожали, мои пальцы скользнули по его спине, оставляя продолговатые царапины.

Мягкость, граничащая с жесткостью. Властность и трепетность. Свирепое поведение, перемежающееся с теплым взглядом. Это противоречие сводило с ума, пускало мурашки по плечам и ногам непрерывно.

Чуткие пальцы стиснули грудь. Финальные рывки были быстрыми, резкими, доводящими до такого состояния, что хотелось кричать не переставая, но из меня вылетали лишь шумные вздохи.

В глазах потемнело, все внутри напряглось до крайностей, а затем удовольствие, достигнув пика, яркой вспышкой ослепило нас обоих. Мы застыли одновременно, накрытые волной наслаждения, и выдохнули спустя миг в унисон. Приятная нега разлилась с головы до пят, омыв все конечности, растягивая сладость, что желанным сгустком осела в груди.

Бережно выйдя, Дей откинулся на подушки, сразу утянув меня за собой и уложив на свою грудь.

Его сердце стучало так часто и громко, что мое ускорило бег, будто с намерением одержать над ним верх в этой безумной гонке.

— Ты делаешь со мной кое-что невообразимое, — раздался шепот над головой, и на волосы легли пальцы, путаясь, поглаживая и доставляя ни с чем не сравнимый восторг.

— Что же?

— Влюбляешь в себя с каждым днем все сильнее.

Красноречивая пауза. Крепкие объятия. Жар тела, до жути яростный...

И я просто захлебываюсь в беспощадных чувствах.

— Моя дикая адептка, — сказал тихо, вызывая восхитительно приятные мурашки ласковыми пальцами, поглаживающими то волосы, то плечо, то шею — мягко и не спеша. — Моя маленькая принцесса. Моя королева. Могущественная, справедливая. Любимая.

Нежный шепот растапливал сознание. Рассеивал мысли в голове, и разум, как бывало каждый раз рядом с ним, уступал чувствам.

Ярким, горячим, плещущимся во мне через край.

Я ни на что не променяла бы минуты с ним. Вечно бы лежала в одной постели, таяла в его руках от удовольствия и млела от слов, предназначенных одной мне. Прижималась бы к стройному, крепкому телу, вдыхала бы его запах, запах пламени, которым он был пропитан до кончиков пальцев ног…

Я люблю его.

Как же сильно я его люблю.

До безумства в глазах, до диких желаний. До бесконечности.

Эпилог.

Десять лет спустя…

— Нет, Лара, эти цветы должны стоять не здесь.

Сохраняя невозмутимое спокойствие и стараясь, чтобы за его рамки не вытекло раздражение, я направилась к девочке, которую по доброте душевной забрала во дворец несколько недель назад. Лара была еще слишком юна — отроду тринадцатый год пошел — чтобы блуждать по миру в одиночестве и уж тем более остаться без родных.

Я встретила ее голодную и одичалую на рынке. Знакомство наше началось с неприятной ноты: стражники поймали ее на воровстве яблок у одной из торговок, которая постоянно поставляет нам фрукты. Женщина клялась отрубить малышке руку, если застанет ее еще раз вблизи своей палатки.

Жалость, возросшая после рождения второго ребенка и проявлявшаяся ко всякому страдальцу, попросту не позволила мне бросить ее на произвол судьбы. Король никак не воспротивился моему решению взять Лару под крыло, и вскоре девочка, потерявшая в огне дом и всех близких, обрела кров и спокойную жизнь, не вынуждающую ее биться за кусок хлеба.

Я думала, она примет мою помощь как должное, но она решила отплатить за доброту, начав выполнять во дворце мелкую работу и став подмастерьем моей камеристки.

— Простите, моя королева, — пролепетала девочка, обхватив ручонками большую белую вазу с розами. — Мне сказали, поставить ее сюда…

— Розы должны стоять на столиках у входа. Не надрывайся. Лучше… м-м… сходи на кухню и узнай, готовы ли шоколад и закуски. Если да, передай, что некоторые столы уже можно заставлять.

— Да, моя королева.

Опустив вазу на пол, Лара спешно поклонилась и быстрым шагом направилась к выходу из зала.

— Ты погляди, — раздался за спиной насмешливый мелодичный голосок, — девчушка изо всех сил старается тебе угодить.

Тихо выдохнув, я обернулась, сталкиваясь с пронзительным взглядом кристально-голубых глаз.

— Она просто боится, что я выставлю ее из дворца за какую-либо провинность.

Луна беззлобно хмыкнула и прислонилась бедром к столику на тонких ножках — одному из тех, что должны заставить вазонами с ирисами.

С трудом выпутавшись из ее цепкого взора, я в очередной раз оглядела бальный зал на наличие неправильностей. Слуги накрывали белоснежными скатертями последние столы, поднимали к широкому своду громадные хрустальные люстры, распахивали плотные шторы, пропуская в помещение яркий свет весеннего солнца; члены оркестра проверяли и настраивали музыкальные инструменты, несколько служанок смахивали пыль с гобеленов и портретов королевской семьи…

Все было идеально. Почти. Оставалось правильно расставить цветы и усеять столы яствами.

Надеюсь, времени до начала торжества хватит. Вот только…

… почему же лишь я озабочена тем, что нам скоро предстоит встречать гостей?

— Ты видела Деймона?