Академия драконов. Золотая пыль

Я подходила к нему со спины и ступала так тихо, что смела надеяться: куратор меня не заметит. Хотелось немного отдышаться и придумать вескую причину для столь непростительного опоздания, но все планы пошли прахом. Он оглянулся и посмотрел на меня взглядом, не предвещавшим ничего хорошего.

* * *

— Дайте угадаю, — не торопясь, произнёс куратор, когда я подошла ближе и, потупив взгляд, сделала книксен. — Вы опоздали, потому что рыдали в подушку из-за новой причёски? Или потому что встретили симпатичного молодого человека, рассыпавшегося перед вами в комплиментах? Вы как воспитанная юная госпожа не могли не остановиться.

Я почувствовала, что краснею. Господин Мур сделал акцент на слове «юная», прекрасно понимая, что в отношении меня так можно сказать с большой натяжкой. Наверное, тем самым он хотел подчеркнуть, что в моём возрасте надо иметь ум отличать льстивые речи от правды.

— Простите, господин Мур. Я заблудилась в саду, — ответила я, позволив себе оправдание. И сразу же пожалела об этом.

— Не смейте даже думать, госпожа Астрос, что это хоть в малейшей степени вас извиняет, — куратор отошёл к дальней скамейке и присел на неё, положив ногу на ногу: — Ладно, приступим. Покажите мне, в чём суть вашей метки.

Я посмотрела мужчине в глаза, не понимая, чего он от меня ждёт. В глубине их синевы вспыхивали огненные всполохи, которые настораживали меня сильнее всех бранных слов.

Никогда не видела обращения дракона и почему-то боялась этого сильнее прочего. Если верить легендам, смена облика порождает в ящере гнев и жажду крови. Драконы считались опасными и агрессивными существами, с которыми лучше не спорить, а отдать им то, чего они требуют, без лишних разговоров.

— Я вас не понимаю.

Руки, державшие книжечку-карту, стали важными от волнения. Меня словно парализовало, я не могла пошевелить и пальцем и лишь продолжала удивлённо таращиться на куратора, продолжавшего сидеть на скамейке и, нервно постукивая по отполированному дереву длинными паучьими пальцами, ожидать от меня невесть чего.

— Ну сделайте что-нибудь, проявите свои способности, — потеряв, наконец, терпение, произнёс куратор. — Ведь у вас появилась метка, значит, что-то вы уже умеете. Каков был ваш Магический дар? До проявления метки.

Я смутилась ещё больше. Ответ «рыться в библиотеке и пробовать действие ведовских зелий» не годился. Современная магия не признавала подобных бабушкиных снадобий, считая результат их действия не более чем самовнушением.

— Я немного практикую криомантию, — выдохнула я, понимая, как глупо это звучит. Драконы подчиняют огонь, и тут я с превращением воды в кружке в кусок льда!

— Отлично. Вот и показывайте свой исходный уровень. Он должен быть очень высок, раз появилась метка дракона!

Куратор говорил вполне серьёзно. Вскочил и, схватив меня за запястье, потащил к фонтану. Тот давно был выключен, но на дне из-за вчерашнего дождя скопилось немного влаги.

Грязная вода отражала моё растерянное лицо и подрагивала, будто посмеивалась: сможешь ли?

Я собралась и закрыла глаза. Что терять? Место в Академии? Так я только приехала, и мне уже никто не рад. Не лучше ли вернуться, даже не распаковывая чемоданы?

Будто прочитав мои мысли, куратор насмешливо спросил:

— Метка дракона редко ошибается. Но, возможно, это именно ваш, уникальный случай.

Глубоко вздохнув, я представила лужицы на дне фонтана и то, как они превращаются в лёд. Сначала вода остывает, превращается в желе, на поверхности образуется тонкая корка.

Почти невесомая, она пока не в состоянии сдержать жидкую мощь, чистую энергию, заключённую в каждой полупрозрачной капле, но через мгновение она засыпает, лишая грязную воду силы.

И всё! Больше нет сопротивления, ледяная корка превращается в прочный панцирь, а затем вода исчезает. Она таится в глубине сверкающего льда, только и ждёт случая, чтобы вернуть себе могущество, но лёд способен усыплять самую огненную энергию. Подобно тому, как смерть от старости медленно гасит некогда мощный огонь души.

Я почувствовала пронизывающий холод и задрожала. Даже накинутый на плечи сюртук не помогал согреться. Крепкие руки вырвали меня из оцепенения льда и усладили на скамейку.

— Откройте глаза, немедленно! — услышала я встревоженный голос куратора, но он звучал будто издалека.

Я подчинилась, и мир, в первое мгновение представившийся мне в светло-голубых тонах, потихоньку начал обретать прежние краски.

— У меня получилось? — прошептала я, заглядывая в глаза господину Муру. Он растирал мои пальцы, но я не чувствовала тепла. Только покалывающую боль в средине ладоней.

Не получив ответ, почувствовала, что веки тяжелеют, и я сейчас отключусь. Тогда и произошло то, что выдернуло меня из ступора не хуже пламени костра, взвившегося до небес.

Куратор развернул меня за плечи, приблизил своё лицо к моему, еле касаясь губами моего рта. Расширившимися от ужаса глазами я смотрела в его глаза, из глубины радужки которых распускался оранжевый цветок, и вскоре грудь опалило пламенем.