Академия Горгулий. Тайна ректора

– Нет, послушайте, это не просто мои домыслы или попытки оправдать его, – торопливо заговорила Ника, чтобы не дать другим зацепиться за версию русалки. – Я впервые заметила неладное еще несколько недель назад. Один ноготь Ламберта слегка потемнел. Мы решили, он ударился или что-то в этом роде. В общем, не придали значения, подумали, что само пройдет. Но накануне я обратила внимание, что у него потемнели все ногти. Ламберт утверждал, что не испытывает никакого дискомфорта, поэтому не хотел идти к лекарю. И он был в свитере!

– Как носим мы? – удивился Влад.

– А что здесь такого? – не понял Редек. – Я тоже ношу иногда. Когда холодно. Отличная вещь.

– Сейчас весна, – напомнила Мелиса. – Довольно тепло. А драконы не мерзнут и при более низких температурах. Думаешь, его знобило?

Последняя фраза была адресована Нике, и та отрицательно мотнула головой.

– Думаю, он пытался что-то скрыть. Сегодня он появился у меня в рубашке, но у нее был воротник-стойка, довольно высокий. И свитер тоже прикрывал шею. Мне кажется, сегодня я мельком видела то, что он прятал: потемневшие вены.

– Даже если это действительно какая-то болезнь, – без особого энтузиазма согласился Бенсон, – что с того? Почему ты думаешь, что она заставляет его вести себя неадекватно?

– Потому что его отец перед смертью тоже вел себя странно. Настаивал на том, чтобы Ламберт женился по расчету, когда у него едва погибла невеста. Они поссорились на этой почве. И, видимо, серьезно поссорились, если на основании этого дядя смог обвинить Ламберта в убийстве!

– Да, Патрику такое определенно было несвойственно, – задумчиво протянула Мелиса, возможно, вспоминая те дни. – И Энгард объяснял свой поступок тем, что Патрик был болен и боялся причинить вред окружающим. Вот и попросил убить его.

– Думаете, это что-то наследственное? – с сомнением уточнила Марин.

– Думаю, они оба заразились в мертвых землях, – предположила Ника. – Папу очень нервировал тот факт, что Ламберт летает туда в драконьей ипостаси. Я полагала, он не хочет, чтобы кто-нибудь еще его увидел, но теперь понимаю, что он боялся другого. И боялся не зря.

– Так нам теперь надо убить и Ламберта, пока он не натворил дел? – нахмурился Влад.

– Нет! – возмутилась Ника. – Надо найти способ его вылечить, пока он… не натворил еще больше дел…

– И как это сделать? – растерянно поинтересовалась Марин. – Мы понятия не имеем, с чем столкнулись. И у Патрика Рабана, очевидно, не получилось найти решение.

Ника закусила губу, не зная, что на это ответить. В столовой как раз снова появился слуга и доложил, что комнаты для всех гостей готовы.

– Предлагаю разойтись и отдохнуть до утра, – резюмировал Бенсон. – День был длинным и сложным, утром на свежую голову подумаем, что делать.

Возражать никто не стал: после долгой дороги, еды и теплого винного напитка действительно клонило в сон.

Проводить до комнат их вызвался слуга, Бенсон остался в столовой. Заметив, что Мелиса притормозила в дверях и оглянулась, Ника проследила за ее взглядом. Хозяин дома пододвинул к камину кресло, прежде стоявшее у стены, и достал откуда-то бутылку явно с чем-то крепким. Ника отвернулась, не желая подглядывать и дальше.

Прежде чем зайти в свою спальню, Мелиса поинтересовалась, нужно ли ей что-нибудь. Ника отрицательно покачала головой и торопливо пожелала наставнице спокойной ночи, не оставляя возможности задать еще какой-нибудь вопрос. Один вполне отчетливо читался у той во взгляде: «Если Ламберт действительно одержим и не отвечает за свои действия, сможет ли Ника быть с ним после исцеления? Сможет ли забыть о том, что он лишил жизни ее отца?» Она сама не знала ответа и не хотела сейчас об этом говорить.

Нике досталась комната почти в самом конце коридора. Дальше поселили только Алиану. Это была небольшая, но довольно уютная спальня с магическими удобствами в виде раковины и ночного горшка за ширмой в углу и небольшим письменным столом у окна. За окном уже совсем стемнело, но помещение хорошо освещалось пламенем камина и лампами на стенах. Темных углов не оставалось и никого нигде не было видно.

Однако стоило Нике закрыть за собой дверь и подойти к кровати, как лампы вдруг погасли, а она поняла, что в комнате кто-то есть.

Глава 18

Выслушав его рассказ до конца, Блор ушла, забрав охранников с собой и оставив Колта в полной тишине и одиночестве подземелья. На прощание ничего не сказала, но ему и так все было понятно. Она передаст его рассказ совету правления, а те решат, достаточно ли услышанной истории для оправдания.

Впрочем, Колт и так знал, что недостаточно. Блор считала, что он не испытывает угрызений совести, не раскаивается в содеянном и уверен, что обстоятельства его оправдывают, но она ошибалась. Ему просто было не свойственно демонстрировать подобные эмоции окружающим.