Академия Грейс

— Иди, — с нажимом повторила Радиша, на сей раз подкрепив слова действием. Я тихо всхлипнула, когда лезвие оставило на коже очередную царапину, пока еще не глубокую, но болезненную. — Пожалуйста, Грейс. Так будет лучше для всех.

— Для кого?! — упрямо прошептала я, сжимая кулаки и соображая, сумею ли уклониться достаточно быстро, чтобы Радиша не успела среагировать. Тогда будет шанс. Она сильная, но и я не слаба. И если бы не кинжал…

Где же Лира, когда она так нужна?! Я ранена, напугана, неужели она этого не чувствует?!

Радиша промолчала, и, уловив сомнения, я вновь воззвала к ее разуму и совести:

— Ты же не хочешь этого. Я знаю. Пожалуйста. Мы… сможем все решить. Вместе.

Радиша рвано выдохнула, стиснула кулаки, и клинок у горла дрогнул, отстраняясь…

Но порадоваться я не успела.

— Всегда все приходится делать самому, — посетовал знакомый голос, после чего в глазах потемнело, пол уплыл из-под ног, и сознание поспешно ускользнуло, как бы я ни пыталась его удержать.

ГЛАВА 31

Кто-то гладил меня по волосам и тихо звал по имени. Приходить в себя не хотелось — кружилась голова, клонило в сон и вообще казалось, что реальность мне очень и очень не понравится, — но лежать на чем-то твердом и холодном тоже было неприятно. Пришлось открыть глаза.

Первое, что я увидела, — темно-синее небо, усыпанное мелкими, но яркими звездами, и просто-таки огромный серебряный диск луны. Пахло дымом, опавшими листьями, влажной землей и еще чем-то странно-неуловимым, тревожным.

Где это я? И, главное, с кем?!

Села рывком, зажмурилась от усилившегося головокружения, а когда распахнула глаза, увидела Радишу. Она сидела рядом, растрепанная, заплаканная, и, кусая губы, смотрела на меня так, словно уже и не чаяла живой увидеть.

— Прости, — прошептала едва слышно. — Я не хотела…

Я поморщилась, прижала дрожащие ладони к вискам. Ясное дело, что не хотела. Зачем бы ей это понадобилось?

— А кто хотел? — спросила я так же тихо, подозревая, что здесь мы не одни.

Кстати, неплохо бы узнать, где это самое «здесь». Явно не академия. И не городской парк. Радиша с ответом не торопилась, и я огляделась — насколько могла это сделать, не вставая, потому как подняться не получилось. Благодаря луне было светло как днем, и ни одна деталь печального пейзажа от меня не ускользнула. Судя по всему, мы оказались на кладбище. Причем на очень старом — надгробия покосившиеся, статуи поломанные, могильные холмики кое-где и вовсе разрыты… Хотелось бы думать, что снаружи, а не изнутри. Создавалось впечатление, что за этим местом давным-давно никто не следит.

Сидели мы, кстати, не на голой земле — кто-то заботливо постелил шерстяной плед. И столь же заботливо, чтоб его вурдалаки сожрали, поделился плащом, иначе я замерзла бы в ночной рубашке, для прогулок осенними ночами совершенно не предназначенной. Жаль, что вместо ботинок тапочки натянуть умудрилась, ноги уже заметно озябли.

Я снова попыталась встать. С тем же результатом. Пошевелила пальцами, чтобы хотя бы магический огонек вызвать, но и тут не преуспела.

— Бесполезно, — мотнула головой Радиша. — И Лира не придет, вашу связь перекрыли. Прости, пожалуйста…

— Что вообще случилось? — спросила я, поморщившись от очередной вспышки головной боли и стараясь не думать о том, как именно перекрыли нашу с кошкой связь. — Кто тебя заставил это сделать? И для чего?!

— Они меня нашли, — прошелестела Радиша, низко склонив голову. — Не стоило снимать амулет…

Я похолодела. Сектанты! Но как? Неужели кто-то из них все-таки проник в академию?!

— В тот же день нашли, — продолжала шептать Радиша, быстро, глотая слова, словно боясь, что ее прервут. — Я ничего не смогла сделать… И рассказать вам не смогла! — Она вытянула вперед заметно дрожащую руку, и в ярком лунном свете я разглядела на тонком запястье темную метку, похожую на свернувшуюся змею. — Они меня подчинили. Снова. Я… Я всего лишь марионетка, Грейс. Прости…

— Ты не виновата, — хрипло возразила я.

Если уж на то пошло, то здесь лишь моя вина. Не приди мне в голову идея подменить подругу на пересдаче… И позже ничего дурного не почувствовала, когда она все вечера пропадала невесть где. И мысли не возникло о том, что в академии может быть кто-то из сектантов!

А должно бы. После того, что случилось на балу. Какая же я все-таки глупая…

Последнее я высказала вслух, даже кулаком о землю с досады ударила.

— Ты слишком строга к себе, — прозвучал над нами насмешливо-ласковый голос. — Молодости свойственна наивность и вера в лучшее.

Вскинув голову, я увидела высокую фигуру в плаще, черном, длинном, с надежно закрывающим лицо капюшоном. Просто-таки классический злодей. Я невольно скривилась от такой банальности.

— Снял бы капюшон, не ровен час, о корешок какой споткнешься, личиком в надгробие впишешься — и таким смазливым уже никогда не будешь, — мрачно посоветовала я, остро сожалея, что чего-чего, а наивности во мне с избытком. И в людях, как оказалось, я совершенно не разбираюсь!