Академия Иммерсии: Портал судьбы

— Ну. Скажем так, эта история уже давным-давно мхом проросла, да в огне очищающем сгорела. Я спокойно жила при своем барине, на самом краю нашей деревни возле Нижнего Новгорода, да помогала селянам всем, чем могла. Кому травками, кому заговорами. Всем тем, чем покойная матушка научила. Однажды, ребятишки мне принесли раненного сажевого котенка из леса. Я его вылечила, выходила, он и остался у меня жить. Вырос. Мышей таскал, кошек на деревне брюхатил, в общем, вел себя как самый обычный кот. А вот накануне того злосчастного дня, когда злые языки меня обвинили в колдовском непотребстве, мол, младенцев жру, порчу навожу, да скотину со света сживаю, Гриша заговорил и предупредил меня, что завтра «злую ведьму» собираются сжечь. Так я и узнала, что он мой фамильяр. Гриша принял мой облик и заменил меня на костре. Я же смогла в лес сбежать и случайно попасть в стихийный портал, так и оказалась туточки. А Гриша, который был связан со мной высшими силами, смог найти тот портал в лесу и присоединиться ко мне.

— Но как он смог скрываться так долго? Неужели он все время остается невидимым?

— Меня может видеть только тот, кому разрешает хозяйка! — ответил мне седой кот, смиренно наблюдая, как ДраКоша пытается схватить кончик его нервно-подергивающегося пушистого хвоста. — А твой фамильяр довольно забавен! Ох и намаешься ты еще с ним!

— А что с ним не так? Кроме внешности. — я тут же попытался получить хоть какую-то информацию. — Он тоже может становиться невидимым для других?

— Повторяю — фамильяра может увидеть только тот, кому позволяет его хозяин. — степенным голосом повторил Григорий, по-кошачьи принимаясь вылизывать свою лапу.

— МАРГАРИТА СТЕПАНОВНА!!! — раздался громкий крик приближающегося к дверям нашей комнаты Торбина Камнесерда. — Ты где?!

— Тут я! Тут! Не вопи на все общежитие! Всех тараканов мне в стенах побудишь! — громко ответила бабушка Рита и, повернувшись к нашим зверькам, скомандовала, — Исчезните, окаянные!

Как по мановению палочки седовласая шкурка Григория растворилась, аки Чеширский кот, разве что улыбки в воздухе не осталось! Мой рот снова раскрылся в немом изумлении, ибо ДраКоша, посмотрев на то место, где только что сидел его новый друг, словно мыльный пузырь лопнул, бесследно исчезая в пространстве. Не знаю как, но не видя своего малыша, я точно понимал, где он находится.

— Вот ты где! И Леонид здесь! Единая вновь повернулась ко мне своим пышным бюстом! Лёня, хватай свои инструменты и срочно топай за мной! — протараторил запыхавшийся завхоз, стараясь отдышаться.

— Что еще у нас приключилось, Торбин? — обеспокоено спросила гнома Маргарита Степановна.

— Ты не поверишь, Марго, у нашей Доры именно сегодня решила разродиться потомством одна из самок Люмифаэра. А я уже три месяца как докладывал ректору о том, что клетки в отделении МежМировой фауны давно разрядились! Она одна не справится и с родами, и с удержанием потока магии одновременно. Придется вспоминать молодость и помогать! Леонид, мне повезло, что ты тут, следуй за мной! Инструмент захвати!

Я не понимал ни слова из того, о чем говорила эта престарелая парочка, но, схватив ящик с инструментами, смиренно встал у выхода, надеясь, что мне по дороге все объяснят. Маргарита Степановна подмигнула мне и сказала:

— Ступай, Лёня, ступай. Я позабочусь о… твоей комнате! Вечером жду тебя на чай с пирожками, расскажешь мне, как прошли роды, а я отвечу на твои вопросы. Давненько у Люмифаэров приплода не было! Славно как! Эта полу-дракониха все же добилась своего.

Мне ничего не оставалось делать, как довериться славной женщине и догонять стремительно удаляющуюся спину завхоза.

Глава 11. Решил, что в сказку попал, а сам — в жизнь вляпался…

Я заблудился в лабиринте паритетов,

Где порт приписки, я теперь не знаю,

Жизнь, как череда вопросов без ответов,

Мне по теченью плыть?

Иль поселиться в хате с краю?

Лоррентия Теодорра Волкосветова глубоко вздохнула, неосознанно кружа пальцем по холодной поверхности магического шара связи, окаймлённого по краям подставки золотом. Тот в данный миг служил молчаливым свидетелем внутреннего бурления её чувств. Светло-каштановые волосы королевы были собраны в строгий пучок, заколотый изысканным шипом из чёрного дерева, а её глаза, два бесконечных океана тоски, усилием воли маскировались спокойствием. За плечами женщины в массивных окнах совещательной комнаты бушевала стихия, будто проецируя эмоции королевы на столицу. В тяжелых облаках сверкали молнии, освещая вечерние сумерки своими дикими вспышками света. Она была одета в строгое, длинное, серебристое платье. Его складки, словно океанские волны, обтекали стройную, несмотря на рождение трех детей, фигуру, разбавляя ту ауру мрака, которая царила в душе королевской вдовы.