Академия Юрского периода

— Та-а-ак, что тут происходит? Кого ты опять достаешь Риш? — прогремел раскатистым эхом голос дроу, занимающей своей фигурой весь проход. — Сегодня дежурю я. А все помнят, что в дежурство Мортиры должно быть очень тихо.

Нагиня разозлено рыкнула, приходя в себя. Мне она напомнила зеленокожую Фиону, промышляющую в банде огров. За ее спиной толпились остальные кадетки, вернувшиеся с ужина. Девушки шушукались, передавая новости и с любопытством выглядывали, стараясь рассмотреть происходящее.

— Мортира, я сама разберусь, — прошипела нагиня, вытаскивая палочки, — мне помощники не нужны.

— Риш, не забывай, что кварта «Полуночников» лучшая не на словах. У меня может копье дрогнуть или стрелу поведет. В асах случается всякое. И поменьше шипи. Может, кто из парней обратит на тебя внимание.

— Может и обратит, — нагиня уже пришла в себя, отшвырнула в сторону палочки и наступала на великаншу. — А тебе этого внимания век не видать, если только не изловишь какого бедолагу и к стенке прижмешь.

Воцарилась тишина. Такая, как бывает перед сильной грозой или ураганом. Кадетки отступили на пару шагов от Мортиры, косясь на брюнетку-смертницу, только что подписавшую себе приговор. Хрустнули костяшки внушительных кулаков. Мортира двинулась на нахально ухмылявшуюся нагиню. Не сдержавшись, хихикнула, вспомнив смешные картинки из интернета, где габаритная девушка зажимает щуплого паренька. Мортира отреагировала мгновенно, оттолкнув в сторону Риш, нависла надо мной.

— Тебе смешно, мелкая? Тоже думаешь как она?

Опаньки! Приплыли! Что ж они тут все нервные какие-то?

Перекошенное ненавистью лицо казалось страшным. Мортира уже закатывала рукава на форме, намереваясь проучить зарвавшуюся новенькую. За ее спиной глумливо посмеивались Риш и ее подпевалы. Остальные благоразумно не лезли. Я поняла, что на помощь мне никто не придет. Мозг лихорадочно искал спасение. Вспомнилась другая дроу-валькирия, решившая в стихах признаться в любви ректору.

— Стоп! — я выкинула руку ладошкой вперед. — Стихи… Сейчас будут стихи…

— Чего? — растерянно проревела Мортира, останавливая кулак, занесенный для удара. — Какие стихи?

— О тебе, — кивнула я. — Лирические…

— Обо мне? — темнокожая «Фиона», растеряв весь свой пыл, хлопнула пару ресницами. — Лири… как?

— Лирические, — повторил голос из толпы.

— Про любовь, значит, — подсказал кто-то знающий.

— Знаю, — гаркнула на умников Мортира, она озадаченно посмотрела на меня и кивнула:- Стихи можно. Читай… А вы — тихо все!

Шушукающиеся тут же затихли. Она поправила форменную куртку, трещавшую на могучей груди, и недоверчиво уставилась на нервно кусающую губы меня, подозревая подвох. Опершись спиной на несущую колонну, сложила руки на груди. Дерево под телесами дюжей дроу угрожающе хрустнуло. Я откашлялась, встала в позу и начала декламировать только что наспех сочиненное:

Вы сидели у реки,

Где кружили мотыльки.

Морусы сбивали камнем

И ломали стебельки.

Сосны падали вокруг, вековые ели…

Что же было, если б вы на обед поели?

Я хотел к вам подойти,

Я хотел к вам подползти.

Только нахрен вы мне камнем

Размозжили полбашки…

Я закончила. В повисшей тишине было слышно, как в соседней, мужской казарме ржут, как кони, кадеты. Кто-то нервно икнул, не выдержав напряжения. Тишину вновь нарушил чей-то всхлип. Мысленно попросила прощение у поэтов и музы за свое безобразие, понимая, что экспромт, сляпанный наспех, в стрессовом состоянии далек от совершенства. В толпе слышались всхлипы и шепотки. Собравшиеся девушки эмоционально реагировали на сочиненное наспех и прочитанное вслух. Мортира озадаченно хмурилась и откручивала с ближайшей кровати металлическую шишечку. Шишечка была приварена, но в пальцах Мортиры послушно откручивалась.

— Мортира, точно про тебя, — подал голос кто-то из проникшихся талантом. — И про реку, и про морусы, и про сосны. Я будто рядом стояла. И картинка стоит перед глазами. И ты у реки, как живая. У новенькой талант!

— Девчонка может, — поддакнул кто-то. — Изобразила тебя настоящую. Сильную, ловкую и понимающую красоту.

— Возвышенно передала наш быт. Увидела красоту. Морусы, мотыльки, стебельки…

— Это не краты, кровь, ядовитая слизь, внутренности… Гениально!

Девушки оживились. Хвалебные речи звучали со всех сторон. Мортира наконец-то справилась с задачей, подняла голову, обведя собравшихся кадеток презрительным взглядом темных глаз.

— Может кто-то считает, что Мортира не женственна, слишком грубая, — металлический полый шарик в ее пальцах смялся в лепешку. — Вот свежий и незамутненный взгляд на меня. Я тоже могу быть…

— Чувственной, — поддакнули из толпы.

— Да, — согласилась темнокожая «Фиона», — и вызывать чувства и желания у парней.

Она повернулась ко мне, ухмыльнулась, дружелюбно подмигнула и хлопнула по плечу.

— Что она забыла в Академии Выживания? Ей тут не место. Пусть топает к своим светлым и читает там стишки, — послышался ядовитое замечание со стороны Риш.

Подпевалы согласно закивали, негромко повторяя слова лидерши.