Академия хаоса. Искушение огнем

Когда мы переехали в деревню у моря, мама не сразу нашла служанку. Она не стала предаваться унынию, а развела костер прямо во дворе, объявив, что приготовит ужин сама. Первые картофелины сгорели, следующие оказались сырыми, и наши попытки поесть превратились в настоящее приключение. Нам удалось это только к ночи, когда звезды усыпали темное небо, и такой вкусной картошки я больше не пробовала никогда.

Передо мной всплыло мамино лицо с темными кругами под глазами, ее седина в проборе, содранный ноготь… Ненависть вспыхнула яростным огнем, переливаясь в гранит. Эммет тихо выругался, но я подождала, пока злость во мне не иссякнет, и лишь потом открыла глаза. Линии гексаграммы налились пламенем, который, затухая, оставлял после себя черноту темнее гранита.

Выдохнув, я засунула камень между спинкой и сиденьем кресла, чувствуя себя намного лучше. Хорошо бы этот старый пень самовоспламенился.

* * *

— Не надо было на Шейру рассчитывать, — сердито сказал император. — Ты ошибся. Впутывать баб — априори дурная затея.

— Кто ж знал, что у них так сложно все, — задумчиво ответил Антрес, шагая рядом.

— Что сложного? — возмутился он. — Зацепились за одну девку. Странно только, что некромантка стала камнем преткновения.

— Это как раз логично, — туманно ответил сын. — Но для нас все сложилось очень удачно. Когда закончим, скажем, что Хогер получил смертельные травмы и спасти его не удалось.

— Идеально, — согласился император. — Заодно Изергаста прижучим. Убил мальчика, скотина.

— Это был честный поединок, — возразил Антрес. — У меня есть другие мыслишки на его счет. Впрочем, пока придержу их при себе. Надо проверить.

— А ты как всегда темнишь, — недовольно глянул на него император.

— Я возьму и ловушку для путника, — напомнил сын. — Хотя не факт, конечно, что отцом этого анимага был один из них.

— Да-да, — махнул ладонью Денверон. — Ступай. Мне не терпится попробовать его силу. От этих тигров зуд по всему телу, зато зубы уже не болят.

Он демонстративно оскалился, и Антрес не успел спрятать брезгливость, мелькнувшую на лице.

— Прочь! — рассердился император. — Надень ему блокираторы, приведи ко мне, а потом исчезни хоть на пару дней. Твоя бледная рожа уже оскомину набила.

— Как скажете, отец, — покорно склонил голову некромант и свернул в узкий коридор, а Денверон, выдохнув, успокоился и поддернул длинный шлейф одеяния.

Отросшие корни показались из-под белоснежного подола. Хотелось рвать и метать, но император аккуратно подтянул их под ткань. На поимку путника он больше не рассчитывал. Плевать. Пусть треплют, что им вздумается, он сам будет решать свою судьбу. Никто ему не указ: ни боги, ни королева хаоса, ни тем более голодранцы с посохами.

Бал однозначно удался. Анимаг у него в руках, и совсем скоро его страдающее тело получит поток чистой отборной силы. Посмертие отодвинется на неопределенный срок, и его предкам в саду позади дворца придется подождать — еще нескоро его листья зашелестят рядом.

Он неспешно пошел вперед. Надо приказать, чтобы убрали ковры. Корни цепляются, так неудобно. Отрубить бы их вовсе — да больно. Потом саднит как заусенцы.

Стражники вытянулись возле дверей его кабинета, старательно таращась вдаль. Некромант и водник, отчего-то в его охрану перестали назначать анимагов. Значит, уже стали болтать. Слухи, сплетни, пересуды… Один из стражников услужливо открыл серебряную дверь, и император, задержавшись, приказал:

— На сегодня свободны. Чтобы вас здесь и духу не было.

Преглянувшись, стражники быстро пошли прочь. Понятливые. Тем лучше для них. А ему сегодня совсем не нужны лишние уши и глаза.

Денверон вошел в кабинет и сам закрыл за собой дверь. Тигр беспокойно ходил по клетке, хвост так и бил по полосатым бокам.

— Тихо, мой хороший, — ласково сказал император, подходя к клетке.

Вытянув плеть из рукава, коснулся загривка, впитывая живую энергию. Только глоток. Чтобы не наброситься на мальчишку как голодный зверь. Тигр яростно рыкнул, вцепился зубами в ветвь, и Денверон, шикнув, хлестнул его по морде новой веткой.

— Плохой котик, — укоризненно проворчал он. — Будешь наказан.

Жизнь полилась в него мощным потоком, и тигр, взвыв и закрутившись от боли, забился в угол.

— То-то же, — добавил император, потрепав зверя веткой за ухом.

Может, посадить мальчишку сюда, вместо тигра? Чтобы всегда был под рукой. Выпить из него сразу побольше, а иначе он эти прутья согнет двумя пальцами. А если обратится, то клеткой его подавно не удержишь — все равно что пытаться усмирить волка плетеной корзинкой. И совсем скоро вся эта мощь будет в его полном распоряжении.

Император удовлетворенно замурлыкал, отошел от тигра и сел в кресло, чувствуя себя точно ребенок, которому вот-вот вручат долгожданный подарок.

Откинувшись на спинку, он прикрыл глаза, однако расслабиться не получалось. Отчего-то вдруг вновь разболелись зубы — все разом, и спина зачесалась так, будто осы свили внутри гнездо.