Академия Хаоса. Лабиринт стихий

— Плата — один лишь поцелуй твари, — подхватил Киллиан и, вытянув губы трубочкой, причмокнул.

— Стильно, модно, и есть чем похвастаться перед дамами, — не отставал Вильям.

Эммет досадливо ощупал бритую половину головы и шрам над ухом.

— Вам бы тоже не помешало обзавестись особой приметой, — проворчал Рурк. — А то небось девчонки путаются.

— Так это же хорошо, — подмигнул Киллиан. — Там, где повезет одному, перепадет и второму.

— Шрам ведь остался, — ахнул Вильям и, задрав драную рубашку, пропитанную кровью, обнажил крепкий пресс и розовое пятно под ребром. — Эммет! Не мог залечить нормально?

— Ты, как целитель, должен был отсосать яд, — укорил Киллиан.

— Нежно и тщательно, — кивнул Вильям.

— Соси сам, — просипел Эммет.

— Эммет Лефой, к тебе вернулся голос, — удивился Моррен и скомандовал: — Все, поехали отсюда. Мы сделали, что могли.

Они погрузились на голубую ладью с золотым парусом. Эммет бухнулся прямо на пол и через мгновение уже спал, свернувшись калачиком у борта. Братья Тиберлоны, переглянувшись, достали из-под лавки одеяла, накрыли парня одним, а второе аккуратно подложили под остриженную голову. Ладья всплыла так плавно, что Родерик даже не заметил, когда она оторвалась от земли.

Вспомнив о письме, достал конверт из кармана плаща.

Арнелла.

Родерик поколебался, но все же открыл. Развернув письмо и подсветив себе пальцем, бегло прочел первые строки.

«Арнелла.

Милая моя, нежная, любимая невеста. Если я не вернусь, то хочу, чтобы ты знала: я сделал все что мог, чтобы ты была в безопасности. Но я верю в лучшее, ведь теперь мне есть ради чего возвращаться. Твои губы такие теплые…»

Родерик смял письмо в кулаке, а когда развернул ладонь, в ней остался лишь пепел. Встретившись взглядом с Морреном, покачал головой, и тот понятливо прикрыл глаза.

Кевин оставил ей письмо. Заверил, что сделает все возможное. И она, в свою очередь, тоже решила пойти на крайние меры.

Теплые губы.

Горячий рот.

Сладкие стоны.

Родерик спрыгнул с ладьи, когда та еще не успела опуститься до конца и, махнув парням, быстро пошел к академии.

— Арнелла Алетт, — выпалил он, спуская с ладони бабочку, и та, взмахнув огненными крыльями, полетела к женскому общежитию.

Значит, Арнелла у него не осталась. Правильно, ведь жених вряд ли станет искать ее в доме столь уважаемого им мастера Адалхарда. Ревность кипела в его крови и заставляла сжимать зубы. Марлиза заслонила дорогу, открыла рот для какой-то тирады, но Родерик рявкнул:

— Потом!

Марлиза шарахнулась в сторону.

Никто не смеет становиться у него на пути. Огонь, еще не до конца унявшийся после боя, жег тело изнутри.

Кевину было ради чего возвращаться, это точно. Старого Тиберлона увезли в Фургарт с остальными погибшими, но Кевин отправился в академию. Наверняка пошел к Арнелле, к своей нежной, милой, любимой невесте, которая этой ночью была готова на все, чтобы помочь своему жениху. Кевин поймет и простит, и докажет свою любовь. Может, доказывает прямо сейчас…

Родерик взлетел по лестнице на самый верх, толкнул дверь, и та с грохотом распахнулась.

Арнелла испуганно вскочила со стула, прижав руки к груди, Миранда удивленно посмотрела на него и положила вилку на тарелку.

— Пойдем, — отрывисто бросил он Арнелле.

— Ку-ку-куда? — запинаясь, спросила она.

Волосы заплетены в косу, белая блузка застегнута на все пуговки, длинная юбка скрывает стройные ноги — сама невинность.

— Будешь жить у меня, — сказал Родерик. — Поженимся, как только император подпишет разрешение.

— Нет, — вырвалось у меня прежде, чем я успела подумать.

— Да, — громко прошептала Миранда, округлив глаза. — Ты хотела сказать «да».

— Не хотела, — отрезала я, глядя на Родерика.

Он выглядел измотанным, но свирепым, как будто еще не вышел из хаоса. Весь в черном, и только красная изнанка плаща стекала с плеч потоками крови. Дракон на навершии посоха скалил зубы, а в глубине его пасти горел огонь.

Родерик явно не ожидал это услышать. Перечеркнутая шрамом бровь дернулась вверх, а на лице отразилось непонимание.

— Спасибо за столь щедрое предложение, но нет, — повторила я.

— Миранда, оставь нас, — приказал Родерик, даже не глянув в сторону подруги.

— Миранда, останься, пожалуйста, — попросила я.

Миранда взяла с подноса булочку и села удобнее, поджав под себя ногу.

— Хорошо, — сказал он. — Продолжим при ней. Я переспал с тобой прошлой ночью.

— Знаю. Я была там.

— Я не хочу, чтобы про тебя говорили плохо.

— Переживу.

— Ко мне вернулся огонь.

— Я в курсе.

— Все в курсе. Вся академия знает.

Он как будто пытался донести до меня очевидную мысль.

— Плевать, — сказала я, вздернув подбородок.

Родерик шагнул ближе, и я попятилась.

Если от Кевина мне хотелось держаться подальше, потому что я чувствовала угрозу, то с Родериком дело было совсем в другом. Его близость будоражила, сбивала с толку. Хотелось шагнуть к нему, прижаться и, закрыв глаза, втянуть запах его тела.

Но это будет конец. Я просто растворюсь в нем без следа. Он уже сделал со мной все что хотел этой ночью, и я не могу позволить ему так же обращаться со всей моей жизнью.

— Для тебя это ничего не значит? — вкрадчиво спросил Родерик.