Академия Колханд

— Все, — я резко поднялась с места и повернулась к нему боком, стараясь удержать рвущиеся эмоции, — идем и больше не обсуждаем это.

Сжимая кулаки, я направилась к двери. Внутри все горело и требовало выхода. Единый, как сложно! Но надо постараться! Надо!

Завтрак в столовой прошел под неодобрительное молчание огневиков. Сначала я все ждала, когда посыпятся мелкие и крупные пакости со стороны ребят, но те лишь молчали и сопели.

После завтрака мы поплелись на лекции. И если огневики плелись в силу последствий "утренней разминки", мне же просто не хотелось попадаться на глаза Гао. Да и видеть его, собственно, тоже.

Рассевшись по местам в аудитории, мы нетерпеливо ждали появления учителя. Неожиданным для нас стало то, что вместо Гао в кабинет впорхнула учитель по медитации и сложив стопочку листов на стол Гао пропела.

— Господа студенты, сегодняшнее занятие начну я…

— Где учитель Гао?! — раздался возмущенный вопрос с первого ряда и все замерли.

— Он будет позже, не переживайте.

Дальше девушку никто не перебивал. Она провела перекличку и начала зачитывать с листа новую тему. Ну что же! Так, даже, лучше. Еще одна небольшая передышка перед встречей.

Спустя час, дверь в аудиторию распахнулась с громким стуком ударившись о стену. Девушка, стоявшая у преподавательского стола, подпрыгнула от неожиданности и схватилась за сердце. Затем, разглядев того, кто стоял в коридоре и не спешил входить, улыбнулась:

— Метео, слава Единому! Ты меня напугал, — она внимательно посмотрела на него и спросила: — все в порядке? Ты разобрался с проблемами?

— Да, — ответили из коридора. — Спасибо за помощь, можешь быть свободна!

Неожиданно грубый тон всегда вежливого и даже ласкового Гао, удивил не только меня.

— Метео… — начала девушка, но смутилась и быстро засобиралась, — да, конечно.

Она торопливо приблизилась к двери и, не взглянув на нас, скрылась за ней. Прошло еще около минуты в полной тишине, пока, наконец, учитель не вошел. Под нашими удивленными взглядами он остановился перед своим столом. Скинув белую куртку на кресло, развернулся к нам лицом.

Невероятный, загадочный, да чего уж греха таить, прекрасный Гао, зло вперил взгляд прямо в меня. Он был зол, рассержен и, казалось, старался прожечь насквозь.

— Готовим перья и начинаем писать! — прошипел он, не отрывая взгляд от нашего ряда.

— Что писать, учитель Гао? — с первых столов послышался вопрос.

— Что? — мужчина дернулся к спросившей и, полыхнув взглядом, рыкнул: — Проверочную по теме!

Девушка охнула и, словно, стала меньше размером, прошептав:

— А какая тема, Ме… Учитель Гао?

Он снова посмотрел на нее и произнес:

— История становления Караса! — затем развернулся, и, с грохотом отодвинув свое кресло, сел.

По рядам прошелся тихий стон, студенты начали вытаскивать писчие перья. Со стола преподавателя взметнулась стопка белых листов и разлетелась по студентам. Каждый схватил свой и все затихли. Кто-то скрипел перьями, кто-то мозгами.

Я осторожно взяла перо в пальцы, ожидая от учителя любой гадости. Но ничего не произошло и тогда я попыталась вспомнить, что знала о Карасе, стране на южной границе государства.

И все-таки не сразу, но громкий возглас вырвал меня из дум:

— Мартинс. Ко мне. Живо, — в первую секунду подумала, что это Гратт ворвался в аудиторию, но поняла, что злющий рык издает Гао.

— Что? Пр-р-ростите? — я непонимающе уставилась на южанина.

— Прощаю, — сладко протянул он, зло добавив — Ко мне Мартинс. Я вижу, что ты пытаешься списать у Сомалье.

— Но я, не… — начала, возмущаясь и тут же затихла под его взглядом. Похоже, спорить было бесполезно, потому я взяла лист, перо и, выйдя из- за стола, спустилась к учителю.

Подойдя к столу, положила лист и перо на край.

— Присаживайся! — произнес мужчина, дернув рукой. Повинуясь его желанию, стул, стоящий у стены, с жутким скрежетом подъехал к столу. Остановился рядом с креслом Гао. Очень близко. Сидеть спокойно настолько близко к нему будет невозможно.

Стоило мне, под насмешливым взглядом воздушника, отодвинуть стул чуть дальше и присесть, как мебель, вместе со мной, придвинулась обратно к Гао. Мужчина, растянув губы в хищной улыбке, закинул одну руку на спинку стула и наклонился к самому уху.

— Итак. Мышка моя, объясни-ка мне, какого дохлого пса я всю ночь бегаю по округе, пытаясь отыскать пропавшую студентку, а она сидит на моей же лекции и с видом сытой кошки жмется к моему же студенту?

— Что? — я ошарашенно уставилась на него, чуть повернув голову. — Вы о чем?

— Кстати, Сомалье, неуд и вон из аудитории. Перепишешь! — рявкнул мужчина, отводя от меня хищно прищуренные глаза и обращаясь к Марриоту.

— За что? — удивленно вскинулся Марриот, поднимаясь с места и не отрывая от меня взволнованного взгляда.

— За неверный выбор и ответ, Сомалье. Перепишешь. А теперь свободен, — и он, снова повернувшись ко мне, зашептал — А теперь еще раз, где была? Почему не ночевала у себя?

— Это мое личное дело, — буркнула в ответ преподавателю и попыталась вывести на листе бумаги тему.

"История становления Кара…с отвечай мне!"