Академия контролируемой магии (СИ)

На первый взгляд всё лежало на своих местах, но, присмотревшись, он заметил и сдвинутую чернильницу, и брошенную на полке книгу, и криво висящую картину. Для педантичного до тошноты Оелуона в кабинете царил жуткий беспорядок, а то, что за солнечным пейзажем оказался неизвестный Ориану тайник только добавляло ситуации остроты.

Хуже стало, когда тайник оказался пустым, а в камине обнаружились нечитаемые обрывки посланий. Выругавшись, Ориан попробовал восстановить вестники, но ему не удалось — Акиро их не сжигал, он растворил их зельем. На конюшне выяснилось, что Шаена, коня Оелуона, тоже нет, и с мрачным предчувствием Ориан переместился к привратнику.

— Ректор Оллэйстар, — поклонился тот.

— Когда Оелуон покинул академию?

— Около пяти часов назад, — сразу же отозвался Овис и замялся.

— Что ещё случилось? — Ориан обречённо потёр переносицу.

— Около двух часов назад академию покинула лиерра Грасс, — неуверенно признался Овис. — Странное дело посреди учебного дня, поэтому я решил спросить у вас.

— Кто разрешил? — Ориан прикрыл на мгновение глаза.

— Так никто, — сжался привратник. — Не Гвинбор же, много кто из лиерр иногда ездит на ночь домой, а уж приключение льерров…

— Да, — медленно произнёс Ориан. — Конечно. Благодарю за бдительность, господин Овис.

Привратник ещё что-то говорил, но он уже не слушал. Развернувшись, Ориан быстрым шагом направился в сторону главного корпуса. Теперь он знал, кто его предал.

Глава 41

Шаргхов гад! Предатель! Первостатейная дрянь!

Экипаж прыгал по кочкам, всё дальше удаляясь от столицы. Я не просто не отдам Присли своё наследство, я разорю его, чего бы мне это не стоило!

Этот лицемер меня обманул! В том экипаже не было никакой Грейс, зато сидели два мага, один из которых под заклинанием иллюзии. И я бы поняла это, если хотя бы мельком взглянула на экипаж магическим зрением, но одно только упоминание о её вине… чего уж теперь!

Стоило мне забраться внутрь, как тот маг, который якобы душил Грейс, скрутил мне руки, надел на голову мешок и толкнул на сидение напротив. И я бы высказала всё, что думаю о Присли и его методах, но ткань мешка мешала не только видеть, но и говорить. Из горла не вырывалось ни звука, в то время как Присли после непродолжительной поездки пожелал удачи «хозяину», уточнил, когда ему ждать деньги и вышел.

Туда, где слышались звонкие голоса детей, а до нас долетал аромат свежеиспечённой выпечки. Мерзавец! Подлец!

Он врал. У Присли не было доказательств кражи, он понадеялся, что я испугаюсь за Грейс. И ему повезло — ужасом мне перекрыло сознание, не давая ни одной мысли пробиться наружу. Уверена, эта сделка оказалась самой лёгкой и прибыльной за всю жизнь Ораса Присли.

Хотя бы потому, что единственный, кому я могла понадобиться, был Ориан, а скоро ли он поймёт, что меня нет в академии? Великолепно, просто великолепно. Самое время вспомнить, что интриги уровня императорского двора не заканчиваются благополучно ни для кого из участников.

И уж тем более не для простой сироты-студентки.

Экипаж, в который меня пересадили неизвестно где и неизвестно когда, подбросило последний раз, и он остановился. Снаружи слышались окрики и басовитый смех, а я не могла даже просто провернуть кольцо на пальце — настолько туго верёвка стягивала запястья за спиной. Звук открывшейся двери заставил меня вздрогнуть и выпрямиться на сидении. Экипаж просел под весом того, кто в него зашёл, и тем неожиданнее оказалась аккуратная поддержка.

Мужчина, насколько я могла судить по тяжёлой походке, поднял меня, спустился сам и спустил с экипажа меня. Подошвы коснулись ровной площадки, а цоканье каблуков говорило о том, что мы идём по мощёной камнем дороге. Недолгое путешествие закончилось лестницей на пять ступеней, тоже каменной, но какой-то другой, и звуком открывающейся двери.

Ни одного лишнего звука, ни единого возгласа не раздалось, пока мой провожатый вёл меня по чужому дому. Причём дому хорошо отапливаемому — на седьмом шаге мне стало по-настоящему жарко — и не бедному. Потому как паркет, о котором мечтал Присли года два назад, но который не смог себе позволить, иногда мелькал в щели между шубой и мешком у меня на голове.

Пятнадцать ступеней вниз не радовали, но, по крайней мере, меня не подняли на предполагаемый второй этаж, сбежать с которого стало бы ещё сложнее. А бежать я собиралась, даже если у меня заберут всё, вплоть до одежды. Лучше быть голой, чем мёртвой, а в том, что меня привезли не для того, чтобы похвастаться паркетом, я не сомневалась.

Мой провожатый оказался высоким и могучим заросшим мужиком неопределённого возраста. Никогда бы не подумала, но сдёрнутый с головы мешок не врал. Разрезав верёвку на запястьях, окинув меня последним внимательным взглядом, мужчина вышел и запер за собой дверь.

Ну, Присли…