Академия контролируемой магии

И почти двадцать лет назад меня не отправили в приют, хотя лучше бы туда, отдав на воспитание единственному живому родственнику. Дальнему дяде, милому и кроткому барону, по рассказам, пустившему слезу, стоило переступить дом моих, убитых по глупости, родителей.

Мой дом, который Присли не собирается возвращать.

Вымотанная очередным стихийным приступом, я не заметила, как уснула, открыв глаза за четверть часа до ужина.

Надеясь проскочить одной из первых, накинула подбитый мехом плащ – в переходах прилично дуло, и зашагала в сторону столовой. Приятно, когда твои голодные ожидания оправдываются. И ещё приятнее, когда, снова свободный, утренний стол напоминает о громком провале Шалинберга, какие бы планы не бродили у того в голове.

Поставив поднос с рагу и укрепляющим травяным отваром на стол, я скинула плащ на спинку стула и села. Пальцы подрагивали, когда я держала стакан, но это ничего, слабость пройдёт, не в первый раз. Ведь, проявившийся перед поступлением в академию, стихийный дар, который тогда до смерти напугал меня одной-единственной искрой, за пять лет дорос до истинного пламени, охватывающего руки от кончиков пальцев до плеч.

Заставляя беззвучно кричать и давить в себе любые намёки на сильные эмоции. Пугая до визга. Но вместо того, чтобы лить слёзы, я искала. Выискивала любые сведения о стихийниках, особенно, огненных в библиотеке Присли, в газетах, в нашей академической библиотеке и, конечно, в преподавательской секции. Везде, где могло оказаться хоть слово, которое смогло бы меня спасти.

И не думала о том, что одна слабая сиротка-студентка мало что может.

Столовая быстро наполнялась гомоном голодных студентов и, пропорционально её наполнению, я всё больше чувствовала жжение в области спины. Проклятия они такие – то, что они не срабатывали, а невзрачное, но баснословно дорогое колечко на указательном пальце отвечало именно за это, не значило, что от них не останется и следа. Особенно, когда их насылают в таких количествах!

Смешно, но Рик снова меня переиграл, подставив своей утренней выходкой с балом – теперь его поклонницы будут проклинать меня до выпуска. Не смертельно, учитывая их, общую на всех, глупость, но приятного мало. И ведь думала же, что всё выглядит слишком подозрительно!

В столовую вошла Корса, но, слава рианам, не сумев высмотреть меня в огромном зале, пошла к раздаче.

Засмотревшись на неё, я пропустила момент, когда спину перестало припекать, а рядом с моим подносом возникла белая роза на длинном стебле.

– Привет. – Шалинберг с самым довольным видом устроился напротив. – Я с миром.

– На аерию денег не хватило? – подняв бровь, я без интереса разглядывала лежащий передо мной цветок.

– Она ядовита, – сверкая улыбкой, поделился он знаниями, – и лучше я получу расцарапанную шипами физиономию, чем пару суток проваляюсь в лазарете.

– Резонно, – хмыкнув, я вернулась к ужину, никак не реагируя на наглого боевика.

– Аурелия, давай мириться? – Промолчала, с наслаждением пережевывая рагу.

– Подумаешь, сглупил по малолетству, с кем не бывает…

Спорить на девушку – ни с кем не бывает. Ни с кем воспитанным и нормальным.

– Я всё это время цеплялся к тебе, потому что ты мне нравишься.

И именно поэтому он – один из первых бабников академии, на раз опередивший двух князей и одного герцога.

– Ну, хочешь, поклянусь родовым артефактом?

Кольцо на его среднем пальце сердито вспыхнуло алым, но Рик не обратил внимания на недовольство артефакта.

Совсем берега потерял?

Это, прямо скажем, не мои надёжные, но всё же простые колечки, которые не давали и десятой доли той защиты, что гарантировал Шалинбергу родовой артефакт. И игнорировать его… С чего Рика, вообще, так разбирает?

В то, что он внезапно воспылал ко мне чувствами, верилось слабо – слишком резким оказался переход от любимого врага к влюблённому идиоту. А может?..

– У тебя много недоброжелателей? – спросила я, задумчиво изучая лицо Шалинберга.

Румянца нет, зрачки вроде на месте, но кто его знает как богатые и именитые реагируют на приворотное. И спровадить бы боевика к лекарю, но его дружки вдруг куда-то делись, а вести самой нет никакого желания.

– Ни одного, – самодовольно улыбнулся Рик.

Совсем идиот? Врагов нет только у них и уродов, а ни к тем, ни другим я его не относила. До сегодняшнего дня.

– Тебе надо к лекарям, – констатировала я со вздохом, поднимаясь.

По всему выходило, что эта тяжёлая доля выпала мне. Жаль только, что лазарет стоит отдельно от остальных зданий. Плащ, конечно, защитит от снега, а вот туфли вместо сапог от холода уберегут вряд ли.

– Из-за того, что у меня нет врагов? – развеселился Шалинберг, но встал и, оказавшись удивительно быстрым, сам набросил плащ мне на плечи.

– Можно и так сказать, – отозвалась мрачно, чувствуя, как нам вслед смотрит вся столовая.

Так и знала, что дурацкое приглашение на бал не закончится ничем хорошим.