Академия космического флота. Аромат эмоций

Киар Леру позвал Станислава в свой кабинет, чтобы спокойно всё обговорить и договориться с кадетом. Разумеется, не раскрывая истинных мотивов, хитрый командор хотел обставить всё так, чтобы отныне Стас его регулярно кормил порцией своих остро-пряных эмоций, а также, по возможности, свёл к минимуму общение с Деборой Даффи. Да, конечно, это неправильно со стороны куратора диктовать кадету условия, но разрыв отношений с девушкой можно было бы подать под соусом плохой успеваемости Стаса, как настоятельная рекомендация хотя бы на ближайшие пару месяцев. Вероятнее всего, что спустя этот срок мальчишка и сам выкинет цваргу из головы.

Но всё пошло не так с самой первой секунды, как только тонкая фигура мальчишки переступила порог бокса. Когда Киар Леру увидел Стаса в непосредственной близости от себя, то почувствовал ещё большую, почти закипающую злость. Если раньше он злился на себя и на свою дурную природу цварга, требующую эмоций Стаса, то сейчас, увидев нездоровую бледность, впалые щёки и потухшие глаза мальчишки, Киар разозлился на всех подряд. Куда смотрит док? Какого шварха кадета так нагружают, что он еле-еле стоит на ногах? Почему Юлиан согласился преподавать ему дополнительную тактику, если парень с трудом справляется с основным курсом и не высыпается?!

– И учёба, стало быть, хорошо идёт? И у Вас много свободного времени? – задавал наводящие вопросы Киар и бесился ещё больше оттого, что кадет откровенно ему врёт.

Когда Стас потёр свою тонкую лебединую шею, в глаза бросился красновато-синий кровоподтёк, по всей видимости, поставленный новой подружкой мальчишки. Если до этого момента Киар медленно закипал, то этот засос стал тем самым спусковым механизмом, из-за которого командор буквально озверел. Мысль, что кто-то дотрагивался до нежной кожи Стаса, пронесла ему ощутимую, почти физическую боль. Захотелось зарычать и разодрать голыми руками в клочья того, кто осмелился поставить на мальчишке отметину. До сих пор Киар обманывал себя, убеждая, что ему нужны лишь необычные пряные эмоции мальчишки, но сейчас отчётливо понял, что до тех пор, пока Стас учится в Академии Космического Флота, он никому не даст к нему притронуться.

Жёсткое требование бросить цваргу вырвалось само собой. Слова о реакции адмирала Даффи были чистой воды блефом, он давно не общался с пожилым цваргом, и понятия не имел о том, как он отнесётся к молодому человеку своей дочери.

Стас, как и всегда, проявил жёсткий характер и неповиновение. Обычно Киар высоко ценил эти черты в гуманоидах, но сейчас разум затуманило ревностью, а эмоциональную составляющую затопило до судорог вкусным, неподдельным, остро-пряным раздражением Стаса. Это было сравнимо с тем, как если бы Киар всегда ел синтетические полуфабрикаты, а тут впервые попробовал блюдо от шеф-повара пятизвездочного ресторана.

– Прошу прощения, но моя личная жизнь Вас, командор Киар Леру, не касается. Это всё, что Вы хотели сказать?

Нет, Стас, далеко не всё. Киар тщательно подготовился к этой беседе, а потому оставил туз в рукаве на случай, если мальчишка заартачится и не согласится на его требования.

– Нет, Стас, – и командор широко улыбнулся, продемонстрировав все свои клыки. – Я позвал Вас сюда для того, чтобы сообщить, что на станцию прибыл эм-м-м-м… Ваш знакомый, отношения с которым в последний раз Вы яро отрицали, – как бы ни хотел мальчишка скрыть то, что испугался, этого у него не получилось. Ещё большая белизна и отчётливый страх всё с тем же дурманящим мускусным ароматом ударил в ноздри Киару. Командор почувствовал себя последней сволочью, но, тем не менее, продолжил. – Что ж Вы так побледнели, Стас?

– У Вас тут душно очень, – осипшим голосом произнёс пацан.

Больше всего на свете Киару хотелось схватить мальчишку в охапку, впиться в его мягкие пухлые губы и не выпускать из своего бокса. Но в который раз за эту нелёгкую беседу цварг взял себя в руки и бесцветно произнёс:

– Судя по Вашей реакции, Вы не хотели бы, чтобы Игнар Радосский узнал о том, что Вы учитесь в Академии Космического Флота.

Он произнёс эту фразу утвердительно, но, тем не менее, ждал подтверждения собеседника. Последовал медленный кивок Стаса.

– В таком случае, я запрещаю Вам встречаться с Деборой Даффи, – удовлетворённо произнёс Киар Леру. – Мы друг друга поняли?

Ярко-синие глаза прожигали цварга с откровенной ненавистью, а цварг чуть ли не урчал от эмоций парнишки. Они были яркие, но не пресыщенно слащавые, как у женщин, которые восхищались и обожествляли Киара, в то же время в них не было ничего общего с горечью и тошнотворным запахом тухлятины его врагов, которые до одурения боялись Киара Леру. Одна только ненависть кадета заставляла трепетать ноздри Киара и завязывать внутри тугой узел вожделения большего. Командор даже боялся себе представить, каковы будут на вкус чувства Стаса, когда он полюбит?

Цварг сердито качнул головой, отгоняя непристойные мысли.

– Что молчите, кадет Радонежский? – получилось резче, чем он хотел. – Неужели язык потеряли?