Академия Льда

Почему он не подпускает к своему телу? Я тоже хочу его трогать, чувствовать.

Я подчинилась, уступив не стихающим волнам желания, накатывающим каждый раз с новой силой. И вот когда узоры на коже Санты засияли голубоватым светом, мир сжался до размеров этой комнаты.

Легкая судорога прошла по телу, сопровождаясь искрами на той стороне век.

Удовлетворенная улыбка могла бы ввести в ступор, но я не успела до конца прийти в себя и просто, как мне показалось, красноречиво смотрела.

— Пока ты себе ничего не надумала, я объясню, — Санта уперся кулаками по обе стороны от меня. — Ты сегодня испытала слишком много. Я даже не беру в расчет предыдущие дни. Не хочу чтобы жалела о близости со мной.

В голубых глазах неуловимо проносились эмоции, зацепиться за которые я не смогла.

— А это, значит, не близость?

Снисходительная улыбка мне не понравилась.

Он слез с кровати и отошел на некоторое расстояние.

— Профес…

— Клаус, Джесс, — оборвал на полуслове.

— Хорошо, Клаус, — подобрала свое белье и слишком поспешно натянула. — Может дашь более развернутое объяснение?

Остальные атрибуты гардероба остались в гостиной, но выйти из спальни мне не дали.

— Мне очень, очень много лет, Джесс. Если я овладею женщиной, то захочу ее всю, без остатка.

Некстати вспомнился элемент, противоречащий его словам.

— А как же секретарша Мила?

Клаус довольно хмыкнул.

— Переформулирую: если я овладею женщиной, к которой меня влечет, я захочу ее всю, без остатка. После может возникнуть вопрос о серьезных отношениях, а в твоей головке слишком много надумано. Вдруг для тебя это окажется проблемой, а я потом окажусь виноватым? Чувства вины от меня не дождешься.

Не таким я себе представляла его ответ…

Надо что-то сказать, но что? В голове назло ни одной умной фразы.

— Джесс, Снежинка, как я уже сказал мне очень, очень много лет, — Клаус спрятал меня в нежных объятиях. — Мне трудно говорить о чувствах. Я давно этого не делал, почти никогда. Веришь или нет, ты мне стала дорога.

Слова по-прежнему не находились. Интересно, Варя ощущала такие же смешанные эмоции, когда услышала признание Мороза? Почему у меня чувство, будто я не достойна Клауса? Как если бы украла безумно дорогую статусную вещь и мучалась от воя совести.

Мне нужно время. Просто подумать.

— Почему Снежинка? — решила произнести хоть что-то.

— Не знаю, — пожал он плечами. — Нравится мне так. Давай спать.

Атласное покрывало слетело с кровати.

— А…

— Все, Джесс. Сегодня ты меня слушаешься, поэтому спать.

Мои нахмуренные брови кроме улыбки у Санты ничего не вызвали.

Да, с ним не поспоришь… Но, в общем-то, не очень и хотелось.

Глава 17

"Уметь признавать ошибки — великое искусство. Не претендуем на мировой шедевр, но, кажется, у нас с Джесс вышло довольно неплохо. Дело за малым — выбраться живыми из неприятностей, которые мы находим с завидным постоянством."

Из личных заметок Вари

Проснулась закутанная в одеяле, словно в коконе. Да, я это умею. На просторном спальном месте мое бессознательное тело творит все, что ему вздумается.

Наверное, я бы сочла сном прошедший вечер, не проснись я не в чужой спальне. Санты рядом нет, в гостиной тоже, несколько раз позвала вслух — тишина.

Дал возможность уйти тихо и незаметно? Я, пожалуй, ей воспользуюсь.

Одевшись, осторожно открыла дверь. Путь свободен, свидетелей нет, пора бежать. В последний момент внутреннее чутье побудило обернуться.

Волшебник стоял посреди зала со сложенными на груди руками и развернувшаяся картина ему явно не нравилась.

— Доброе утро, — закрыла дверь, но осталась стоять на месте. — Я думала ты… э-э…

— Ты думала я дал возможность уйти? — ироничная полуулыбка на губах. — Нет, Джесс. Я организовал нам завтрак и передавал Томас полномочия в решении некоторых вопросов. Полагаю, зря, раз ты решила сбежать, — Санта кивнул своим мыслям. — Я отменю поездку в Альпы.

— Что? — глупо переспросила.

Ректор серьезен и, кажется, не шутит. Чуть склонив голову на бок, он то ли ждал от меня продолжения, то ли просто задумался.

Пожалуй, лучше начать по порядку.

— Я не решила сбежать. Мне показалось… ты ведь и сам мог пожалеть, — выпалила, словно так слова сольются в неразборчивый поток.

— Джесс, скажи мне, я похож на незрелого юнца, который следует за порывом, а после терзается сомнениями?

Яркие голубые глаза застыли колючими льдинками.

— Не похож, — даже издалека не спутать.

В его молчании есть что-то пугающее. Словно он раздумывает над дальнейшими действиями и посвящать в свои мысли не считает нужным.

— Ты сказал про поездку в Альпы, что это значит?

— Швейцария, заснеженные горы, сноуборд, лыжи, дом на склоне, швейцарские сыры, лучшие вина, Варя, Мороз.

Он без тени улыбки неотрывно следил за моей реакцией. Я же по мере перечисления испытала и восторг, и разочарование, и сомнение, и "к черту все, я в Альпы!".

Радость оперативно прогнал взвод тараканов. Строевым маршем они выстроились в шеренгу, командир встал напротив и отдал команду: "Рассчитайся!". И каждый по очереди начал выкрикивать свое имя: "Негодование!", "Сомнение!", "Внутреннее терзание!", "Смятение!", "Смущение!", "Все плохо!".