Академия Ледяного Дракона (СИ)

— Нельзя было, Милагрос, — Драго нежно погладил мою щеку большим пальцем и заправил прядку волос за ухо. — Чистый огонь потому и называется чистым, ибо образуется только, если Муари жертвует собой искренне, не зная, что бессмертна в Зоране, не зная, что пожертвовав собой, спасет всех, в том числе и саму себя.

Ничего себе… Как же все, оказывается, сложно в мире этого Дракона…

С любопытством перевела взгляд на его грудь и прислонила к ней ладонь, сразу же ощутив мерные удары сердца.

— Сердце бьется, — прошептала я.

— Да. Теперь у меня есть сердце, Милли. Новое сердце. Благодаря тебе, — улыбнулся Драго и еще раз прижался губами к моим губам.

— А что с остальными? Иллион, Клодия… папа… Где они? Мне показалось, я видела Петера и Алагриса, но они сделали вид, что не узнали меня.

— Все живы, Милагрос. Скоро ты встретишься с отцом. Лерой меня убьет, если я не приведу тебя к нему сегодня же вечером. А насчет того, что Петер и Алагрис не признались, так это я приказал не говорить тебе ничего пока. Хотел дать тебе передышку, это во-первых, ну и во-вторых, хотел сам тебе обо всем рассказать.

— А Огард?

— Огард и его приближенные погибли. Спаслись только те, кто честен сердцем и душой. Искренняя жертва предателей не спасает.

Я облегченно выдохнула.

— Это хорошо. Я рада, что ваша война закончилась. Перед тем, как очнуться здесь, я будто была у вас в голове. Видела разные картинки-воспоминания. Я знаю, как вам было больно, и как прекрасен был ваш мир до предательства Огарда. Что теперь с ним станет? Почему вы здесь, а не там?

— Потому что ты — здесь. Ты — мое сердце, Милли. Вернуться в Зоран я могу только с тобой, если ты согласишься, — ответил Драго, внимательно вглядываясь в мое лицо, ища на нем ответ. Интересно, он действительно считает, что я могу не согласиться?

— Что, если я откажусь?

— Тогда, — пожал плечами Драго, — я просто останусь здесь. С тобой. Навсегда. Надеюсь, ты не против одного Дракона и пары сотен других существ в своем мире? Мы неплохо маскируемся, — он провел пятерней по коротко стриженным волосам. — Пришлось. Вряд ли люди нормально отреагировали бы на трехголовых мужчин и дракона, если их длинные серебряные волосы так удивляли.

Я захихикала, представив лицо своей мамы, впервые встретившей тана Зарга, например.

— Я думала, в этом мире нет магии.

— Ее и не было. Ты принесла ее сюда, впустив меня. Так что теперь ни вы этом мире, ни в каком-либо другом ты никуда от меня не денешься, Милли, — он так сердито об этом сказал, что я невольно усмехнулась.

— Да я и не собираюсь, дурачок.

Эпилог

5 лет спустя

Милли

— Ты готова?

Мы с Драго стояли перед дверями, ведущими на тот самый балкон замка, с которого унес меня Огард пять лет назад, когда я впервые попала в этот мир. Руки и колени дрожали от волнения и страха. Я сжала широкую ладонь Дракона и бросила на него тревожный взгляд.

— Не готова, кажется…

Драго спокойно и нежно улыбнулся, притянув меня к себе.

— Тебе нечего бояться, Милагрос. Мой народ принял тебя на Земле, назвал тебя своей королевой. Ты покорила их сердца в тот самый день, когда отдала свою жизнь за них и за меня.

— Да, но одно дело — жить на Земле, заниматься обычными человеческими делами, даже будучи королевой, и совсем другое — править здесь. Здесь я не просто Милли. У меня будут обязанности, связанные с управлением целым замком! Почему мы не могли остаться на Земле? Ведь тебе было вполне комфортно, пока я училась.

Драго вздохнул, поцеловал меня в макушку и обхватил ладонями мое лицо.

— Когда пять лет назад, сидя у меня на коленях в кабинете, ты попросила дать тебе время, чтобы ты могла доучиться, подготовить своих родных к той новости, что ты принадлежишь другому миру, я дал тебе его, взамен попросив только одно — как только родится наш первенец, мы вернемся в Зоран и растить его будем здесь, потому что магическому существу тяжело в человеческом мире. Наши подданные никогда не стали бы идти против нас, но и им было трудно все время сдерживать свою магию и выглядеть не так, как они привыкли выглядеть, Милли. Нашей дочери уже месяц. Магия течет в ее крови, и рано или поздно, она начнет себя проявлять. Согласись, что тяжело будет объяснять некоторые моменты воспитателям, учителям, да и просто прохожим?

Я сглотнула и потерлась щекой о ладонь Драго. Он был прав. Наша дочка Сильви имела право расти свободно, без необходимости сдерживать свои способности, да и как заставить ребенка сдерживать их? Особенно в первые лет пять-шесть ее жизни.

— А как же мои родители? Они ведь будут скучать по внучке. И я буду скучать по ним. Ты ведь сам знаешь, что с разницей во времени между нашими мирами очень сложно

— Я говорил с ними. Они согласились остаться жить в Зоране.

— Что?! — я глупо захлопала ресницами. — Как это? Почему ты мне раньше не сказал?! Когда ты успел поговорить с ними?