Академия Лидеван. Принесенная громом

Перед ними клубами дыма вспыхнул портал, размером с обычную дверь, и, когда туман рассеялся, Фелиция сразу увидела ее — высокую рыжеволосую девушку, отчаянно сражающуюся с темной магессой. Фелла не была на нее похожа, только цвет волос такой же, в остальном они были совершенно разные — рост, глаза, фигура, лицо. Фелиция видела, как силы принцессы иссякают, как она с трудом отбивает атаки Валиданы, и ей стало страшно. Ведь, вероятно, и ее ждет такой же бой. Разве она лучше Феллы, сильнее ее? Секунды жизни Феллинии таяли, и было бесконечно грустно смотреть на то, как она гибнет. Фирниэт вытянул свободную правую руку ладонью к порталу, готовясь записать ритуал. И вот все началось.

Волна ужаса накатила на Фелицию, она еще никогда не видела убийств, но она упрямо держалась. Она знала, сейчас важно выстоять. Фирниэт был спокоен и сосредоточен. Каменное изваяние. Он умел себя держать в руках, когда это было необходимо. Глядя на него, Фелиция и сама начала проникаться этим спокойствием. Ненадолго.

Фелиция и сама не поняла, как это произошло. Мгновение назад она видела, как Фелла упала на землю, а теперь в портале памяти показался до боли знакомый загородный домик, вспышка молнии, ее отец с маской ужаса на лице и рыжеволосая женщина, слабо прижимающая младенца к груди.

— Фелиция... — тихо прошептала женщина и закрыла глаза. Навсегда. Руки, нежно обнимавшие новорожденную, обмякли, и девочка с рыжим пушком волос осталась лежать у нее на груди без поддержки. Без любви. Без матери. Портал заволокло туманом и мгновение спустя он растаял в воздухе, как будто его и не было.

Фирниэт, сжимавший руку Фелиции мертвой хваткой, только бы она не прервала видение под влиянием эмоций, отпустил ее и кинулся к столу с бумагами, чтобы перевести в текст записанный ритуал.

Оставшись без поддержки, Фелиция опустилась на пол и, обняв колени руками, зарыдала. Потоки слез хлынули ливнем не из глаз, из самой глубины ее души. Вся затаенная боль, все то, что Фелиция столько лет подавляла, в один миг вырвалось наружу.

— Мама. — сквозь душившие ее рыдания прорвалось одно только слово.

Фирниэт, наконец, закончил с бумагами и присел рядом, обняв ее за плечи. Фелиция прижала голову к его груди и продолжила рыдать. Рубашка преподавателя стала мокрой от ее слез, а Фелиция все никак не могла успокоиться. Фирниэт нежно поглаживал ее голову, плечи, но даже это не помогало.

— Ну же, Фелиция, успокойтесь, — голос Фирниэта был мягок и нежен как никогда.

— Я сам через такое проходил, я видел в порталах смерть своих родителей.

— Вы их знали, — Фелиция, наконец, смогла выдавить что-то внятное сквозь рыдания. — А я впервые вижу маму.

— Простите, я не знал, что все так повернется. — Фирниэт прижался губами к макушке Фелиции.

— Нет. Я рада, что ее увидела. Просто . — и тело Фелиции снова затряслось в рыданиях.

Фирниэт поднял ее на руки и перенес на кровать. Присев с ней рядом, он коснулся ее лица своими ладонями, вытирая слезы. Тепло его рук высушивало слезы, усмиряло боль. Фелиция закрыла глаза, ей не хотелось больше плакать, но боль все еще сотрясала ее тело. Все прекратилось в одно мгновение, когда ее губ коснулись его губы — мягкие и теплые. Совсем легкие, осторожные прикосновения плавно перерастали в более настойчивые и жадные. Это был как долгожданный глоток свежего воздуха после длительного пребывания под землей. Фелиция жадно вдыхала его, запустив руки в волосы Фирниэта, а он крепко прижимал ее к себе. Она дышала им, а он дышал ею, и постель открыла мягкие объятья их телам, плавно опустившимся вниз.

Глава 18

Поцелуй длился вечность. По-крайней мере, Фелиции он показался именно таким — бесконечным, волшебным, долгожданным. И все же наступил момент, когда он закончился. Фирниэт отстранился и молча лежал рядом, тяжело дыша.

— Это был самый длинный поцелуй в моей жизни… — Фелиция первая решилась нарушить молчание.

— Это была моя самая большая ошибка за последние 15 лет, но я ни о чем не жалею, — Фирниэт повернулся и притянул Фелицию в свои объятия. — Успокоилась?

— Вы умеете успокаивать… — Фелиция уткнулась лицом в теплый бок преподавателя.

— Тебя не напрягает обращаться на «вы» после поцелуя?

— Напрягает, — честно призналась Фелиция.

— Ну, тогда перестань.

Фирниэт снова коснулся ее губ своими, его руки нежно касались ее тела, вызывая мурашки по коже. Он осторожно снял с нее одежду, медленно, давая шанс им обоим остановиться и одуматься, но этого не случилось. Они хотели лишь одного — забыть обо всех и всем, отдаться волнующим ощущениям долгожданной близости тел. В слабом свете свечей глаза Фирниэта как будто светились изнутри, Фелиции казалось, что она тонет в этом серебристом омуте. Мерцающая, переливающаяся бездна волшебных глаз. Фелиция не могла долго в них смотреть, боясь утонуть в этих озерах, и просто закрыла глаза. Она только крепко держалась за него, не в силах ни вдохнуть, ни выдохнуть, пока ее окончательно не накрыло волной.

И тогда все затихло.