Академия магии

— У нас следующим уроком фехтование, — произнесла Ланель. — Ярар, ты пойдёшь на урок?

— Скорее всего, да, — ответил я. — Насколько я помню, сегодня должен вести урок новый преподаватель. Мне будет интересно посмотреть на его уровень. К тому же после урока состоится дуэль Солженицына и простолюдина.

— Ты тоже уже слышал? — немного удивившись спросила Романова.

— По-моему об этом на каждом углу по всей Академии говорят, — ответил я.

— Странный он, — задумчиво произнесла Романова.

— И чем же? — спросил я.

— Он отказался стать слугой нашего рода. Это ж каким эго надо обладать, чтобы отказаться от такого предложения?

Для меня слова, произнесенные Анастасией, стали неожиданностью.

— Может он заключил договор с другим родом на более выгодных условиях?

— В чем и дело, что нет, — ответила Романова. — Мы наводили справки в канцелярии, ничего такого не было. Этот Матвеев сам по себе. Однако на что он рассчитывает? У него ранг подмастерье, в принципе, как и у графа Солженицына. Но последний недавно вернулся с гражданской войны и, судя по слухам, там он смог проявить себя настолько, что глава рода стал рассматривать его кандидатуру в качестве наследника!

Я немного удивился такой осведомлённости Анастасии, спросил об этом. На что она ответила.

— С ним на курсе учатся его вассалы. Это они распространяют слухи об этом.

— Странно, — задумчиво сказал я и увидев взгляды девушек, направленные на меня, продолжил: — Апраксин намекнул, что этот граф любит, когда девушки против его общества.

Несколько секунд понадобилось, чтобы Исаврийская и Романова поняли смысл моих слов.

— Мне тоже это известно, — произнесла Романова. — Но скажи, разве таких дворян не большинство? — И видя, как я хмурюсь: — Ярар, не меряй всех по себе. Хоть я не одобряю такого, но Солженицыны, если девушки от них понесли, принимают их наложницами в род. И тут ещё стоит подумать где бы простолюдинке жилось лучше. На земле или в дворянском доме, а…

— Настя, — перебила её Ланель, — ты рассуждаешь так, потому что не понимаешь о чём говоришь.

— Что я могу не понимать? — с обидой в голосе спросила Романова.

— Ну, как минимум, каково живётся девушкам после того, как их взяли силой? Ведь по сути тебе повезло родиться в великом роду. Ты не сама достигла своего нынешнего положения. За тебя это сделал род! А лиши тебя поддержки рода, то кем бы ты стала?

— Будто тебе повезло меньше? — прошипела Романова.

— Не меньше, — спокойно тоном ответила Ланель, — но я не рассуждаю вслух о благе изнасилования дворянами простолюдинок. И уж поверь, я с твоей точкой зрения ни капли не согласна.

Я был немного удивлен словами Ланель. При многих её положительных качествах, мне порой сильно не нравилось, как она разговаривает со своими подданными. А сейчас я увидел, что у принцессы есть свои понятия чести, которые мне ещё предстоит понять.

Ланель, заметив, что подруга на неё начинает обижаться, постаралась сгладить этот разговор, сменив тему.

— Ярар, если не секрет, скажи, что от тебя хотела Волконская?

— Исцеления, — ответил я таким тоном, будто это было и так очевидно.

— А что с ней? — с удивлением спросила Романова.

— Думаю, всему виной заклинание вакуумного взрыва, — стал отвечать я. — Графиня после него лишилась слуха.

— Судя по тому, что она плакала, ты отказал ей? — спросила Ланель.

— Я согласен ей помочь, если она оплатит мои услуги, — ответил я.

— И что же ты с неё запросил? — вновь задала вопрос принцесса.

— Триста тысяч.

— И что, она отказалась? — я кивнул. — А как же Меньшиковы? — недоуменно спросила Ланель.

— Отказали, — ответил я.

Исаврийская остановилась, не веря в услышанное. Она посмотрела на нас, после чего продолжила путь.

— Что тебя так удивило? — спросил я.

— Просто поразилась тому, как красиво был слит один из когда-то великих родов.

Я хотел спросить о чём она, но мы уже подошли к столовой, где было не место вести такие разговоры. К тому же мне не хотелось показать свою неосведомленность перед принцессой другого государства, которая, как оказалось, хорошо ориентируется в исторических хрониках Славянской империи.

Я уже собирался пообедать в спокойной обстановке, как до нас дошли крики от студентов, стоящих у стола с раздачей бесплатной еды.

— Началось, — произнесла Романова.

— Ты о чём? — спросил я.

— Никто не простит вызов на дуэль простолюдином благородного. И сейчас Матвееву показывают его место.

— Как-то это бесчестно, — произнесла Ланель. — Через несколько часов у него поединок, — она сделала паузу наблюдая затем как одного студента с огненного факультета окружили и методично наносят несильные удары по рукам и ногам.

Ланель посмотрела на меня и умоляющим голосом попросила.

— Ярар, ты можешь их остановить? Хоть парень и простолюдин, но, на мой взгляд, он имеет право вступиться за поруганную честь сестры.

— А почему ты не сделаешь это сама? — спросил я.

Она с недоумением посмотрела на меня.

— В мои планы не входит ухудшение взаимоотношений с великим родом Солженицыных, — ответил я.

— Жаль, — с грустью произнесла Ланель, наблюдая за тем, как происходит психологическая ломка трехстихийного мага.