Академия магии

Способность слышать вернулась к Фэрис, когда герцогиня все еще стояла на полу на четвереньках. Сначала она слабо различала звуки и была бы даже рада совсем ничего не слышать. Горничная истерически визжала. Джейн и Рид, удостоверившись, что Фэрис не ранена, пытались успокоить служанку.

— С тобой все в порядке, дорогая моя? — спросил у нее Бринкер.

Он поднял двуручный меч, внимательно его осмотрел и вложил назад в ножны. Его голос был таким спокойным, словно он спрашивал ее о погоде.

Медленно Фэрис подняла взгляд на его лицо. Он ответил ей пристальным взглядом. «Если это ты нанял Копенгагена, то теперь он не представляет для тебя угрозы», — подумала герцогиня. Вслух она сказала:

— Со мной все в порядке. — Попыталась встать, увидела крохотные красные брызги на своих руках и замерла, глядя на них.

— Вы имеете привычку носить с собой оружие в собственном доме? — спросил Тириан. Фэрис едва узнала его холодный голос.

— Приобрел с тех пор, как моя дорогая племянница приобрела привычку стрелять в меня. — Бринкер секунду помолчал, склонил голову к плечу, потом прибавил: — Вижу, вы тоже носите оружие. Любопытно. До сегодняшнего дня это был мирный дом.

— Пока не явился этот человек, — возразил Тириан. — Как долго он пробыл здесь?

— Пару дней. Мне нужен был помощник, чтобы составить список коллекции. Он казался опытным в этом деле. — Бринкер оборвал сам себя. — Дорогая, ты уверена, что с тобой все в порядке?

Фэрис была уверена, что с ней совсем не все в порядке. Ее ладони стали липкими и более холодными, чем пол под ногами. В желудке начались спазмы. С равнодушным смирением она поняла, что вопрос не в том, стошнит ли ее, а в том, когда именно. Скоро. Она проклинала себя за каждое миндальное печенье. Очень скоро. Почти сразу же.

Тириан оказался рядом с ней, его небритое лицо было полно заботы. Она встретилась с ним глазами, на мгновение удивилась мешкам под его глазами и поняла, что он протягивает ей шлем.

— О, благодарю.

Она взяла у него шлем и увидела свои руки, забрызганные кровью и дрожащие. И тогда скорчившуюся у ног дяди герцогиню позорно стошнило, а Тириан заботливо поддерживал ей голову.

Тириан проводил ее в комнату королевы Матильды, больше Фэрис ничего не помнила. Она сидела в кресле, которое он придвинул к разожженному камину, и дрожала. Безмятежная часть ее рассудка, та часть, которая помогала ей прожить весь этот день, напомнила ей, что надо успокоить горничных, присмотреть за тем, чтобы позаботились об убитом, удостовериться, что Джейн накормили и устроили так, как требует ее статус.

Вместо этого Фэрис скорчилась у огня, обхватив голову руками и опираясь локтями о колени. Она сознавала, что Тириан находится с ней в комнате, двигаясь решительно и целеустремленно. Ее пустой желудок терзали спазмы. Она еще ниже наклонила голову к коленям и пробормотала:

— Не оставляйте меня.

— Конечно, не оставлю. — В тоне Тириана теперь не осталось холодности, еще недавно поразившей Фэрис в момент разговора телохранителя с Бринкером. Даже не верилось, что голос принадлежит тому же человеку. Он подошел к ней, держа таз с водой и полотенце на сгибе локтя. — Вот. Позвольте мне вымыть вам руки.

Вода оказалась теплой. Полотенце было прозрачным от ветхости, мягким, как его голос.

— Гэврен стоит на страже у лестницы. Рид его сменит. За вашей дверью все время будут наблюдать. Если Копенгаген оставил здесь кого-то, чтобы вам навредить, мы его остановим.

Фэрис позволила ему вытереть свои руки, но, когда он попытался убрать полотенце, она удержала его. Тириан нагнулся ближе.

— Все в порядке. — Его голубые глаза смотрели спокойно. Он промокнул ей лоб влажной тканью. — Нет, не шевелитесь. Вот. Теперь все.

Фэрис прикоснулась ко лбу холодными пальцами.

— У меня и на лице тоже кровь? — Ее руки снова затряслись.

— Нет. — Он убрал полотенце. — Теперь вы в безопасности.

Фэрис очень не понравилось, как у нее дрожит голос.

— Вы уверены?

Тириан кивнул. Он выглядел очень усталым.

— Вы в полной безопасности.

Фэрис хотела бы слышать эти слова так часто, чтобы они ей надоели, но не получалось. Каждый раз, когда она закрывала глаза, она видела этого мертвеца, у которого вместо лба осталось кровавое месиво. Она все еще чувствовала себя больной. У нее болело горло, во рту был горький привкус. Ей хотелось обнять Тириана и заплакать. Здесь никто не увидит, если она это сделает. Ничто не остановит ее. Кроме Тириана. И ее самой.

— Простите. — Она слабо рассмеялась и потерла лоб. — Через минуту мне станет лучше.

Тириан по-прежнему пристально следил за ней.

— Теперь вы в безопасности, — повторил он.

Фэрис поняла, что он говорит так не только для того, чтобы ее успокоить, но и для того, чтобы убедить себя.

— Да. Теперь я в безопасности. Вы здесь, и со мной все в порядке.

Тириан нахмурился.

— Я допустил ошибку. Если бы у вашего дяди не было пистолета, Копенгаген убил бы вас. — Он вздрогнул совсем незаметно, но стоял так близко к Фэрис, что его дрожь передалась ей. — Простите меня.