Академия Магии, или Будь Моей Равной

– Сестричка, ну же, приходи в себя. Давай! – Грин. Мой братик. Мой декан. Наставник. Моя кровиночка. Я вернусь, и обязательно погуляю на вашей с русалочкой свадьбе.

Два резких укола в сердце. И мой же крик бьет по моим ушам. Как же больно.

– Смотрите, браслет. – Сказала Мия.

– О, Темный, он светиться. Дай жив. – Прошептал брат.

Но этот шепот набатом прогремел в моих ушах. Дайлонд. Любимый. Мой. Он тот, кто подписывается «жених» в посланиях. Кто говорит, что любит и скучает. Кто заботиться о том, чтоб я позавтракала. О, Дай.

Пятый. Пятый удар в сердце такой силы, что даже голос пропал. Но именно после него, я знала, что все скоро закончится. У меня есть ради кого жить.

Пробуждение было болезненным и резким. Такой острой и всепоглощающей боли уже не чувствовала, но ломило все тело, будто я занималась спортом трое суток без перерыва.

– Ли, – кинулась ко мне русалочка. Слезы капали из ее глаз. Она начала меня целовать в щеки, обнимать и опять целовать. Я могла только улыбаться в ответ.

– Иди сюда, моя маленькая заноза, я же помру во цвете лет, если еще раз такое повторится, – притворно возмущался вампир, крепко меня обнимая. – Слава всем богам, ты вернулась к нам, – тихо прошептал он мне на ухо.

– О, Ли. Как же мы переживали. Ли, не делай так больше. – Маленькая дриадочка. Тоже плачет горючими слезами.

– Сестренка, – выдохнул братик и схватил меня на руки. Сел на кровать и устроил у себя на коленях. – Я чуть сам Мраку душу не отдал. Я не пережил бы твоей потери. Ушел бы за тобой.

Моя душа не выдержала. И я вместе с ней. Из моих глаз потекли слезы. И я видела, что в глазах демона собирается влага. Мужчины не плачут. Слабые не плачут. А сильные – плачут. Потому что у них живая душа.

Я обняла братишку и уткнулась ему в плечо. В комнате стояла тишина. Но такая счастливая. Я бы даже сказала, уставшая. Ребята, конечно, выглядели не лучшим образом. Но улыбки были на всех лицах. И да, они радовались за меня.

– Куколка моя, браслет. Он светится. – Через какое то время, отстранившись от меня, сказал Грин.

– Да, я слышала, – улыбка была усталой, но такой радостной. С ним все хорошо. – Сколько прошло времени с того момента, как я отключилась?

– Почти неделя, Амалия. Мы с ума сходили. Лекари руками разводили. Целители, из столицы демонов, говорили ждать. Я звал императора и нашего придворного мага. Но и они ничего сделать не могли. На тебе стоял блок от всех вмешательств извне. – Говорил братишка.

– Вампиры тоже не смогли помочь. Мы пробовали через кровь. Ритуалы, заклинания. Но пробить не могли. – Продолжил, вводить меня в шок, вампир. – Кстати, ты теперь моя почти кровная сестричка, правда, я немного перестарался. Так что, если нечаянно подожжешь что-нибудь, не переживай, ладушки?

– Что? – выдохнула я.

– Этот болван, влил в тебя свою магию вместе с кровью. А так, как все происходило во время ритуала, магия там и осталась. Мы потом пробовали с мамой это исправить, но плюнули, на гиблое дело и силой дриад пытались тебя, хотя бы, обезболить. Но и у нас не вышло. – Выговорилась Мия.

– А я пыталась поделиться с тобой частичкой души, но тоже не получилось. – Тихо прошептала Лина.

– Что сделать? Грин, как ты позволил? – заорала я.

– Я и не знал. Лина, какого черта? Ты же обещала? – взбеленился братишка.

Русалочка опустила голову и заплакала. Мы все молча, уставились на нее. Отдать часть своей души. Но это же… Это же… Что она говорит?

– Я очень боялась за Ли. Она для меня много значит. Я должна была хотя бы попробовать. Мне и так не долго, осталось. Сегодня ночью был приступ, вновь. Я знаю, еще месяц не больше. И если это помогло Амалии, хотя бы облегчить боль, я бы и не задумываясь, так поступила. Но почему то этот ритуал тоже не прошел. Хотя сказано, что эта магия, где то на грани.

«Твоя подруга молодец. Знала, что делать. Но ей, к сожалению, и отдавать то уже почти не чего».

В голове прозвучали слова Темного. И что-то в душе меня кольнуло. Какая-то мысль крутилась, но поймать ее я никак не могла.

«Лови. Именно она тебе и нужна».

– Русалочка моя, перестань плакать. Все прошло. И не думай, что ты умрешь. Я тебя не отпущу, слышишь? – обнимая Лину, говорил декан.

А я не могла простить такого ей. Почему она не заботиться о себе, почему все время бросается на защиту других, не думая о своей жизни? Что это за мания, загнать себя в гроб, не с помощью приступов, так каким-нибудь еще, более изощренным способом. Почему она себя не любит?

– Ли, она хотела помочь, – тихо сказал Крист. Он разгадал ход моих мыслей.

– Помочь? Угробив себя? – закричала я. – А подумала ли ты, дорогая моя подружка, что было бы со мной, получись у тебя твой ритуал. Подумала, как бы я себя чувствовала, если бы знала, что мое спасение или, тем более обезболивание, стоило жизни тебе? Ты не имела права даже думать о таких вещах. Ваши жизни дороже мне, чем моя. Я готова тысячу лет терпеть эту боль, только чтоб вы не пострадали. Ты предала меня, когда в твоей голове возникла мысль, о том чтоб пожертвовать собой.

– Ана! – одернул меня Грин.