Академия Магии, или Я тебя никому не отдам

– Я понимаю, но замуж, Эльчонок. Ты еще совсем маленькая. Тебе даже восемнадцати нет.

– Скоро будет. И папа свадьба не завтра, в конце концов.

– А когда? – влез Олкоф.

– В ближайшем будущем, – пробурчал мой жених, про которого я просто забыла, разговаривая с отцом.

– Мы еще не разговаривали на эту тему. – Ян выразительно посмотрел на меня. Я только широко улыбнулась ему, прикидываясь дурочкой.

Лорд декан изволили на меня дуться, потому что я его назвала блохастой псиной. И не верила в то, что он не чесался, спрятавшись от наших глаз. А еще потому, что я все-таки заставила его остаться в выделенных ему покоях, а сама убежала на кухню и задержалась на целый час.

Папа, глядя на нас, немного расслабился, видимо, поняв, что его дочка без боя не сдастся. Ол только улыбался и качал головой.

– Эль, я, кстати, все хотел тебя поблагодарить, вот уже несколько лет, но так и не решался сказать о том, что знаю твой секрет.

– Ты о чем, какой секрет? – Спросила я у брата, который загадочно поглядывал на меня.

– Хочу сказать спасибо за те гномьи крючки, что ты мне подарила. Я был в восторге.

– Папа. – Возмущенно вскрикнула я. – Зачем ты ему проболтался?

– Дочь, короли не болтают, а ведут беседы, но это был не я, все равно. – подняв вверх руки, жестом показывая капитуляцию, сказал отец.

– А как же ты тогда узнал? – удивленно посмотрела на брата.

– Я тогда возвращался в свои покои, подошел, а дверь приоткрыта. Заглянул, а там ты на стол кладешь ту коробочку с крючками, ну, я чтоб не нарушить твою конспирацию и спрятался за портьерой. Когда ты выходила и оглядывала коридор, чуть не выдал себя не приличным смехом. Но слава богам сдержался. И вот только сейчас говорю, что я очень рад был, получить такой подарок. Только, Эль, он же стоит очень дорого.

– Я знаю. Пришлось продать некоторые папины подарки, – виновато посмотрела на отца, а тот хмыкнул.

– Тебе стоило просто подойти ко мне и я, либо открыл бы счет на твое имя, либо дал бы так золотых. – улыбнувшись, пожурил он меня.

– Я хотела сама без помощи все это сделать.

– Эль, напомни, что ты там тогда заложила? – поинтересовался брат, как то загадочно. Но я не обратила на это внимания, силясь вспомнить, что же отдала тогда ювелиру. Точно.

– Комплект из серег, браслета и ожерелья из голубого бриллианта. И, кажется, еще изумрудную диадему. Носила я их редко, только на праздники, когда папа приезжал, а если учесть, что с каждым его приездом моя шкатулка пополнялась, я и пошла в ломбард с самыми дорогими украшениями. Пока их к рукам сестрички не прибрали… – последнее предложение я тихо прошептала.

– Эль, я хочу вернуть тебе долг. Ты смогла найти в себе силы и простить меня за бездействие, когда тебе просто необходима была помощь. Вот.

Олкоф встал из-за стола и прошел к окну. Там за тканью занавесы лежали две знакомые бархатные коробочки и одна маленькая, но не знакомая.

– Я выкупил то, что подарил тебе отец. Но так и не решался все это время тебе их отдать. И вот еще, – он поднес ко мне маленькую коробочку и открыл ее. – Я слышал тогда, что случилось с одной из служанок наших с тобой сестренок. И я знал, что ты продала кулон твоей матери, чтоб помочь спасти руку той девушки. Это очень благородно.

Я сидела и неотрывно смотрела на маленький кулончик, в виде большой капли. Не знаю из какого метала или металлов он сделан, но оценили его в приличную сумму, что хватило с лихвой на лечение и еще осталось некая сумма, которую я отдала той служанке, вместо зарплаты, которое ей выплачивать просто не стала мачеха, узнав, что та ушла вовремя службы и оставила ее девочек без помощи.

– Ол, спасибо. Ты представить себе не можешь, как мне дорог этот кулон. – тихо прошептала я и взяла из рук брата коробочку.

– Эль, ты в порядке? – обеспокоенно спросил Ян, видя, как из глаз у меня текут слезы.

– Все хорошо.

– Этот кулон я подарил твоей матери, когда она сказала, что беременна тобой. Сразу после этого перевез в отдельный дом и почти проживал там. – я затаила дыхание, боясь пропустить хоть слово. Отец первый раз делился воспоминаниями про маму. – Мы были очень счастливы. Глория расцветала, стоило тебе пошевелиться в ее чреве. Иногда бежала ко мне и заставляла чувствовать это вместе с ней, приложив мою руку к ее животу. Мне было стыдно перед сыном. – папа посмотрел на Ола и упустив голову, продолжил. – прости меня, Олкоф. Я был эгоистичен. Не думал о тебе и твоих сестрах.

– Сестрам на тот момент было все равно, что не скажешь о маме. – тихо промолвил он.

– Не будем о ней. Поверьте, когда я завел, как говорят в обществе, «интрижку» со служанкой, твоя мать успела забеременеть в третий раз… не от меня.

– Я не хотел в это верить, но и до меня доходили подобные слухи. – сказал наследник человеческого государства.

– Как так получалось, что зная о любовниках своей жены, вы не знали об ее отношении к вашей дочери? Весь дворец в курсе, а вы не сном не духом. – в первые, с начала этого разговора, заговорил Ян.