Академия магии на дистанционке

– То есть любой может влезть в мой артефакт, и единственный способ даже не остановить это, а просто обесценить – запирать его в сейф?

– Артефакт, особенно такой, сложная штука, Малкольм. Я изучаю его уже несколько недель, и каждый день открываю что-то новое. Не всегда даже маг-создатель знает, на что способно его изделие. Если хочешь мое мнение, то я был против, чтобы их раздали всем и заставили через них учиться. МагПады – огромная дыра в безопасности Амбрессии. И разведке об этом пытались говорить, только не знаю, восприняли ли они наши опасения всерьез.

– М-да. И что, выяснить, кто автор ветки, никак нельзя?

– Я могу попробовать, но обещать не буду. Большинство адептов не думают о безопасности, когда общаются через МагПад. Они даже собственные имена подписывают, не особо беспокоясь, что увидят преподаватели или еще кто похуже. Но… не в твоем случае. Тот, кто всем этим рулит, очень хорошо знает возможности МагПада. И последствия, которыми может обернуться его шутка.

– Но это ведь кто-то из студентов?

Сложно представить, чтобы коллеги так себя вели, но Малкольм был готов к любым сюрпризам.

– Я не знаю. Но постараюсь узнать.

– Спасибо. И можешь накидать базовые правила безопасной работы с МагПадом? Чтобы опубликовать для адептов?

– А ректор…

– С ним я поговорю.

– Договорились. Ну и раз уж ты сам со мной связался… так что там у вас с адепткой?

Малкольм поперхнулся воздухом и укоризненно посмотрел на собеседника.

– Ты что, серьезно?

– Я заперт в крошечном доме с женой, тещей и тремя детьми! Да, демоны тебя раздери, я серьезно! Сплетни и мысль о том, что хоть кому-то круто, – единственное, что держит меня на этом свете. Если хочешь, чтобы я занялся твоей проблемой, – плати.

– Так, может, лучше премию? Об этом я тоже могу поговорить с ректором.

Карсон заметался. Премия – а для многодетного отца это практически подарок судьбы – или сплетня?

– Нет уж. Премию они потратят на очередные игрушки, костюмчики и ноготочки, а сплетня мне согреет душу. Так что?

– Последний раз даю шанс выбрать премию, – усмехнулся Малкольм.

– Сплетня!

– Хорошо. Ничего у нас нет. Анастасия – дочка моего друга. Живет тут, учится, с подружками щебечет и…

Он выдержал театральную паузу.

– Вздыхает по своему парню.

На лице Карсона отразились все душевные терзания разом.

– А я говорил, что премия лучше. Жду памятку и результаты. Спасибо.

– Да иди ты! – буркнул тот и отключился.

МагПад отправился в ящик стола, под замок, а Малкольм – в душ, размышлять о смысле жизни, Осином носе и Асином хвосте. Хотя стоило бы думать совсем не об этом.

Глава десятая

Перед началом конкурса по зельеварению меня тошнило.

Нет, я не пробовала результаты экспериментов на вкус и не позавтракала просроченным тартаром, просто я никак не могла решить, чего хочу, поэтому нервничала, дрожала и была в шаге от того, чтобы разрыдаться.

Больше всего на свете мне хотелось стать незаметной. Тихо завалить конкурс, уйти от внимания общественности и спокойно учиться, выгуливать Осю, спорить с Малкольмом и шушукаться с девчонками. Мне тоже хотелось обсуждать участниц, делать ставки на победительницу, предвкушать финал и мечтать поскорее выбраться с карантина.

Но я еще помнила совсем другую себя. Ту полную энергии первокурсницу, которая дружила с половиной курса, встречалась с парнем и не боялась выступать. Уверенную, что впереди – только светлое будущее, полное захватывающих приключений столичного мага.

Внезапно прорезавшиеся рога перечеркнули все надежды, мечты, умение радоваться новой жизни. Я ненавидела их, себя, родителей.

Но, может, перечеркнули не рога, а я сама?

Когда на паре пришлось снять берет и показать всем хвост, я на секунду превратилась в прежнюю Анастасию, которая не боялась чужого мнения и недовольства. Которая не пряталась за спинами друзей, а готова была защищать их, если потребуется. Правда, потом я увидела, как вся академия обсуждает, что я сплю с магистром, и снова впала в тоску. Но миг-то, сладкий миг внутренней свободы, был.

И вместе с ним пришел соблазн взять и ударить по чужим предрассудкам магическим интеллектом. Ибо я знала: если облажаюсь на конкурсе, то и это хорошенько обсудят, злорадно посмеявшись над бездарностью. Всем будет совершенно наплевать на то, специально я завалила зелье или нет.

Должно быть, я с таким жалким видом сидела над омлетом, что Малкольм с утра посмотрел на меня с опаской.

– Если решишь завалить конкурс, заставлю делать уроки, – сказал он.

– Издеваетесь?

– Нет, просто вечером у меня две лекции, так что МагПад будет у меня.

Я тяжело вздохнула и уныло доковыряла в омлете дырку до самого дна глубокой миски.

– Вы считаете, мне надо участвовать, да?

Глупо было спрашивать это у препода, который и так проявил невиданную благосклонность, пустив меня пожить. Но что было делать? Девчонки готовились к конкурсу и нервничали не меньше, приятели, которых во время романа с Генри была прорва, куда-то подевались. Ося ответить не мог, а папу волновать такими глупостями не хотелось.