— Я все прекрасно слышала. А теперь ответьте на мой вопрос.
Марианна обессиленно отступила.
— В храме.
Я едва разобрала что она сказала. Ее голос скорее напоминал шелест листвы.
— Как мне туда добраться? Из-за этой тьмы ни черта не видно.
Женщина еще недавно такая радостная и полная жизни прошелестела.
— Сейчас, подожди.
Снова подойдя ко мне, заключила в крепкие объятия, и я почувствовала как мы куда-то проваливаемся. Через миг меня окутал могильный холод. Темнота здесь была не такая густая, и все больше пряталась по углам, ее щупальца осторожно, словно пробуя, пробирались к центру огромного зала, и тут же отступали под давлением неведомой силы.
Свекровь еще раз сжала меня и прошептала прямо мне в ухо:
— Будь осторожнее. Он сейчас сам не свой.
И она исчезла, оставляя меня наедине с кем-то кого я не знала.
Глава 10
Прямо посреди храма, оперевшись на алтарный камень, сидел мой муж. Правда узнала я его далеко не с первого раза. Он стал как-будто массивнее, а еще недавно короткие черные волосы сейчас волной лежали на полу. Черты любимого лица обрели резкость и мрачность, глаза смотрели с нечеловеческим голодом.
— Уходи.
Я вздрогнула. Голос был не его, нет что-то знакомое проскальзывало, но все же создавалось впечатление, что со мной разговаривают из другого мира.
— Арилэль?
Он поднял на меня пылающие глаза.
— Зачем ты пришла сюда, Зарина? Я же сказал тебе ждать.
Вот теперь начинаю его узнавать. Несмотря на взгляд в котором сквозила неприкрытая угроза, голос звучал устало.
— Я ждала но ты не приходил. Я волновалась.
Его губы икривила усмешка.
— Надо же, для того чтобы ты начала волноваться нужно всего-то потерять отца.
В каждом брошенном слове была боль, и что-то еще похожее на сожаление смешанное со злостью.
— Зачем ты так?
Я подошла ближе. Он не двигался, совершенно. Только глаза пристально следили за каждым моим движением. Жутковатое впечатление, чувствуешь себя как кролик перед удавом.
— Что зачем? Я ведь прав, не так ли?
Преодолев разделяющее нас расстояние присела рядом. От него веяло холодом.
— Нет, не прав. Но я не буду тебе что либо доказывать.
Его глаза начали наполняться тьмой. Я видела как черная пелена застилает радужку, он протянул руку в мою сторону, но тут же ее отдернул.
— Уходи.
Упрямо поджав губы, ответила:
— Нет.
Он вскочил на ноги, при этом его движения были излишне резкими, и нависнув надо мной прошипел:
— Ты сейчас же уберешься отсюда, какого черта тебе непонятно? Я едва могу контролировать себя, а ты как назло мельтешиш перед глазами.
Он потянулся ко мне сам же противореча своим словам. Я не сопротивлялась, что-то внутри подсказывало что так нужно, что я все делаю правильно.
Склонившись еще ниже, практически к самим нубам, он выдохнул:
— Пожалуйста, уходи.
Мой ответ был по прежнему тверд, несмотря на трясущиеся поджилки.
— Нет!
Я старалась чтобы голос звучал как можно тверже, и мое «нет» прозвучало чересчур громко.
И вот теперь мне представилась возможность понять смысл выражения «дьявольская страсть». Через миг Арилэль сорвал с меня одежду, и полность обнаженную положил на алтарный камень, который засветился мягким светом. Губы вампира исказила злобная улыбка. Это единственное, что он дал мне увидеть в ту ночь. Я почувствовала как густая темнота обступила меня со всех сторон, я чувствовала ее прикосновения, но не видела любимого лица.
Ощущения от этого стали только острее. Прикосновения были везде и сразу, словно у него разом выросло несколько рук. Выгибаясь и крича я умоляла его прекратить все это, но мои мольбы с жадностью поглощала тьма. Когда он наконец вошел в меня, я была уже на грани. Едва ощутив его внутри я взорвалась. Последнее что помню — это красные глаза неотрывно смотрящие на меня, и пламя, которое пожирало все вокруг.
Очнулась я от того что мне было холодно и неудобно. Все тело ныло, но внутри прочно поселилось чувство полного удовлетворения и счастья. Даже не открывая глаз я чувствовала что мой вампир рядом. Его пальцы перебирали мои волосы.
— Проснулась?
Так и не открыв глаз, промычала нечто утвердительное. Его рука на миг замерла, а потом с еще большей нежностью прикоснулась к моему лицу.
— Прости.
В его голосе было столько грусти, что я тут же поднялась и внимательно посмотрела на мужа. Он был наполовину обнажен, в отличие от меня, на мне одежды не наблюдалось вообще. Выглядел он как обычно, только волосы остались длинными, и как будто живыми, их кончики словно змеиные языки прощупывали воздух.
— Ты в порядке?
Он засмеялся.
— Это ты у меня спрашиваешь в порядке ли я? О себе бы побеспокоилась.
Я не понимала о чем он. Чувствовала я себя прекрасно. Да, немного тело болит, но это приятная ленивая ломота. Осмотревшись вокруг, увидела оплавленный алтарь, который до сих пор пузырился, словно лава.
— Это что?
Он проследив за моим взглядом ответил: