Академия магии. Притяжение воды и пламени. Часть 2

— Хочешь, поведаю тебе сказку про мальчика? — внезапно спросил маг и продолжил: — Жил-был одинокий мальчик. Не было у него ни друзей, ни любви родителей. И вот появились друзья, готовые пойти за ним в огонь и воду и даже убить. Но в какой-то момент мальчик решил, что они у него слишком плохие, невоспитанные, он даже попытался их перевоспитать, но у ничего не вышло. Со временем мальчик бросил их, перед этим заменив другими. И он сделал это без каких-либо сомнений. Только правда в том, что мальчик врет и себе, и другим, использует и лицемерит. И по итогу ты поймешь, что самым темным персонажем этой истории был и остается именно он.

За всеми его словами я ясно разглядела одно — обиду. Об остальном судить не бралась, всегда руководствуясь правилом: послушай обоих и отыщи правду посередине. Обижаются все: и взрослые, и дети, и женщины, и мужчины — и похоже, в этой ситуации последней каплей стало пренебрежение.

— Занимательная сказка. Но мне пора, и тебе тоже, — бросила я. Дурное предчувствие гнало меня скорее убраться из этой аудитории.

Альбер вновь улыбался, но в этот раз зло и иронично. Если Розенталь иногда внушает окружающим ужас, то делает это осознанно, и от него не ожидаешь никаких необоснованных поступков. Димитар же — чистый хаос. Кажется, он сам не знает, что выкинет в следующую минуту.

Я почти подошла к двери, потирая запястье. Но зря я вообще повернулась к парню спиной. Это стало моей ошибкой.

Я слишком расслабилась. Откровенный разговор заставил почти поверить в то, что Димитар нормальный. Но следующий его поступок перечеркнул все.

Альбер стремительно приблизился, схватил меня за плечо, рывком развернул к себе лицом и прижал к стене. А в следующую секунду, не давая опомниться, поцеловал. Яростно, жестоко, без каких-либо чувств. Чтобы углубить поцелуй, сжал ладонью мой рот, заставляя разомкнуть стиснутые зубы.

Все мое естество взбунтовалось. Я попыталась пнуть мага, но не вышло. Брыкалась, но тоже впустую. Собственное бессилие поразило, заставило едва ли не расплакаться и в то же время разозлиться. Изнутри поднялась волна гнева, и меня ослепило нестерпимое желание ударить наглеца так, чтобы переломать каждую косточку в его вшивом теле.

Но пара секунд, и я смогла отрешиться от происходящего и взяла себя в руки. Вспомнила, что в сумке лежит вода… Все же не зря я взяла ее с собой.

Раздался резкий звук, похожий на свист хлыста, а в следующую секунду тонкая струйка воды хлестнула мага земли по спине

. От неожиданности он отстранился, скривился от боли и сразу же получил еще череду ударов по спине. А следом пощечину, такую, что голову парня откинуло, а мою ладонь обожгло.

— Ублюдок. Ты… — Губы пылали, вызывая желание вымыть их с мылом. Я задыхалась от возмущения, а слова терялись — слишком много нелицеприятного я хотела сообщить Димитару о нем самом.

Вдруг раздались чьи-то поспешные шаги. Хлыст потерял форму и упал, оставшись мокрым пятном на полу.

— Что произошло? Драка? — ворвался в аудиторию охранник — худощавый скрюченный мужчина лет пятидесяти, в руках он держал развернутый свиток, на которым виднелся рисунок. — Кто из вас водник?

«План академии», — осознала я, несмотря на то, что мысли до сих пор путались от гнева.

— Она. Но мы тренировались. Я помогал ей с управлением стихией, — невозмутимо соврал Альбер и повернулся ко мне. — Ведь так?

— Так, — почти выплюнула я, прожигая его убийственным взглядом.

От этой ситуации кровь еще сильнее вскипела в жилах. С одной стороны, я могла бы попробовать доказать, что Димитар ко мне приставал, и тем самым оправдать свой поступок, а с другой…

Сколько времени это займет? И сколько людей потом узнает?

Нет, лучше я сведу счеты самостоятельно, чуть позже. Главная проблема — понять каким способом.

Охранник чуть расслабился.

— В замке нельзя применять враждебную магию. Для этого существует специальное место — тренировочная площадка. Хотите академию разнести?

— Мы как раз идем на тренировочную площадку, — произнес Димитар, направляясь к выходу, прошел мимо мужчины, и мы остались со служащим наедине.

— Тебе приглашение надо? — обратился тот ко мне. — Бегом на выход. Вам повезло, что я решил не заносить этот случай в журнал.

Я молча прошествовала наружу, наткнувшись на Альбера, что шевелил челюстью и слегка морщился от боли. Похоже, ударила я его сильно. Жаль, что лишь один раз. Даже пощечин десять не усмирили бы всего моего негодования!

Хотя вряд ли моя рука пережила бы подобное испытание — она и после одной уже ныла.

— Это была плата за информацию. Как думаешь, Розенталя слишком раздосадует наша встреча наедине? — насмешливо сказал он, пока охранник оставался в аудитории. Видимо, убеждался, не сломали ли мы чего.

На мгновение у меня внутри все похолодело.

— Смотри, чтобы и тебе расплачиваться не пришлось, — процедила я.

Мне срочно надо научиться извлекать воду из воздуха. Иначе я так долго не проживу. Но для начала загляну в уборную.

«Черт, как же противно!» — поморщилась я, вытирая тыльной стороной ладони губы.