Академия магоубийц

— Из них всего лишь десяток, не больше, это рабы, что волею судьбы оказались здесь. Все остальные, что мужчины, что женщины — это военнопленные. Когда я служил, мы не раз обсуждали, что хуже всего — попасть на ужин к шайтрану. А значит, проще всего пустить себе пулю в лоб. И у этих всех достопочтенных рабов, что плюют мне в спину, пистолеты и пули были. Ножи были. У шайтранов не должно было быть рабов. Но эти трусы не смогли отправить себя на тот свет, взорвать с гранатой в руке в центре вражеского строя. Нет. Они предпочли сдаться. Я общался с ними… Я знаю. Я окажу этим трусам великую честь ещё раз показать, на что они способны. Умереть так, как им подобает. И выбора в этот раз у них не будет. А если повезёт — ещё и выжить смогут, повторив наш с тобой путь к свободе.

— Ты и сам военнопленный, если что.

— Я магоубийця, который обучен выживанию. Хреново — но обучен. Чем дольше я живу, тем больше шайтранов умрёт. Поэтому у меня другой путь. Впрочем, скоро мы проверим, кто я такой на самом деле. — закончил я этот пустой разговор и принялся выполнять свой комплекс упражнений. Ночь предстояла долгая, и дел было невпроворот.

* * *

— Тише! Тшшшш! Не ори ты так, трусливая псина. — я прижал подушкой морду Гхугхи, и только после того, как он увидел, ктоего душит, убрал её. — Вставай, у нас есть работёнка.

— Какая работа? О чём ты? Сколько вообще времени?

— Три ночи.

— ТРИ? Ой. — он тут же замолк, боясь разбудить других шайтранов, что дрыхли поблизости, отделённые от раба тонкой каменной перегородкой.

— По дороге расскажу. Вставай.

На самом деле он был мне не особо нужен. Просто в свете будущих событий я решил сделать из него подельника, дабы он не слился в самый ответственный момент.

Наш путь лежал в птарховое гнездовище. Нагрузив до предела его и себя сухостоем, необходимым для розжига утреннего кострища для варева мяса этим хищным летающим проглотам, мы отправились в ясли.

Длинномордые плотоядные птархи, что выглядели как помесь птеродактиля и орла, возбудились при нашем появлении и сонно начали шипеть и завывать, требуя своими раздражающими высокочастотными криками пожрать. Вечно голодные…

Молодой птарх, вылупившись из яйца, уже спустя неделю получал первое, нежное оперение, согревающее его в условиях высоких гнездовий на пронзающем ветру в естественной среде. Это позволяло им размножаться в весьма разных регионах практически по всей Шае, став одним из доминантных повелителей неба.

Птархи первые полгода жизни росли быстро, а затем становились гордым молодняком, улетающим из под родительской опеки. Шайтраны сотни лет занимались их выведением и приручением, что вылилось в эволюцию данного вида птиц. Достигая размаха крыльев свыше шести метров, они носили своих тяжёлых наездников на своих спинах. Повелители неба стали массивнее и выносливее, но взамен потеряли в скорости, если верить шайтрановским источникам из маленькой библиотеки. Но не это было самым главным их достоинством. Ни острые, как бритва зубы, разрезающие мясо вместе с костью, ни двадцатисантиметровые когти, что хватали и удерживали жертву не хуже стального гидравлического пресса. Нет. Самой главной их особенностью была их восприимчивость к магии.

Именно за счёт врождённого магического источника эти птицы стали королями небес. Они не были самыми большими. Не были и самыми быстрыми. Но они были самыми опасными. Легенды гласят, что именно из-за диких птархов у предков шайтранов появилась вторая пара глаз. Там ещё как то замешан во всём этом Божественный «Создатель». Что даёт им магический источник? Ну, во первых, они все как один владеют стихией воздуха. Поэтому в случае опасности либо во время охоты, могут ускорить себя, создав воздушный поток. Некоторые, особо мудрые и старые птархи, способны создавать потоки воздуха, влияющие на своих жертв. Встречный шквалистый ветер? Легко. Маленький ураган, способный поднять в воздух огромное количество земли и пыли? Да пожалуйста. Ломающий крыло добыче мощный направленный воздушный поток? Ну, это не для всех. Только для сильнейших птархов.

А ещё — создание магической связи с наездником. Магический источник растёт и напитывается сам по себе слишком медленно. И если направлять в него свою ману, сырую или подходящей стихии, это поможет птарху развиться быстрее. Даже на вылупление влияет. Но спешить с этим делом нельзя, преждевременное вылупление грозит слабостью тела и риску преждевременной смерти. Тот, чьей маны окажется больше всего, и станет «папой». И я уже в который раз проводил диверсию, тайно накачивая несколько десятков яиц в инкубаторе своей маной.

Куратор подсказывал мне «зрелость» птенцов за скорлупой и количество маны, которым фонили яйца. Это позволяло мне контролировать процесс и не спешить раньше времени.