Академия магоубийц

— Вас, фантазёров, послушать, так у каждого чуть ли не гарем свой есть в Академии. А при ходьбе третья нога мешает. Вы мне лучше скажите одну простую вещь — что важнее при завоевании девушки, внешние данные или характер и упорство? — вопрос мой был всего лишь с целью поддержать разговор, но тут же разгорелась новая дискуссия.

Ор и спор достигли ушей всех участников клуба, и мы плавно переместились на задний двор, где начали разливать по бокалам и фужерам алкоголь, изредка подрезая быстро исчезающую закуску.

Не знаю, как так вышло, но я надрался в зюзю. Причём дважды. Сперва, доказывая всем, что русских водка не берёт. А второй раз, встав в импровизированный ринг, где два каратиста решили проверить правильность выполнения какого-то приёма. В итоге бойцы не рассчитали силы и просто начали бороться.

— Дай сюда, учись! — сменил я поверженного и принялся показывать тот приём, что у них не удался, отправляя на болевой моего оппонента.

Проснулся я едва живой в своей комнате, и понятия не имел, как я сюда попал. С трудом разлепив глаза, я обнаружил, что не один в своей крохотной комнатушке.

Захотелось орать чаечкой своим невероятно болевшим горлом, когда рядом со мной обнаружилась неизвестная мне девица. Взгляд переместился ниже, и я понял, что она условно одета. Хотя девка была вполне себе, симпатичная, хоть и незнакомая. Смуглая такая, лицо красивое. Я сдвинулся к краю кровати, и вместо тапка упёрся ногой во что-то тёплое и волосатое.

— Твою же мать… — я осмотрел тело под моими ногами, а затем и всю комнату, отчего захотелось заорать чаечкой.

На полу, в обнимку, спали на притащенном матрасе Виктория и Кристиан. Именно на его голове секундой ранее стояла моя нога. В углу у батареи свернулся калачиком на полу, подставив мой чемодан вместо подушки, Джек Ралсон

*ХРРРРРРРРРРРю* — чудовище захрапело на столе, в конце смачно хрюкнув.

— И граф тут…

Я поднялся и осмотрел весь этот хаос, ещё раз посмотрел на девушку, что провела со мной эту ночь на растоянии интимной близости. Ух, ёптыть… Моё нижнее бельё резко спалило моё отношение к этой ситуации, и я принялся искать брюки. Часы показывали девять часов, десять минут утра, и мне нужно было срочно собираться, завтракать и двигаться к своему плану. Я очень хотел пойти в информационный центр и зависнуть там хотя бы на полдня с изучением материалов. Но перед этим мне ещё требовалось сделать практики к занятиям, отнести вещи в химчистку.

— И найти хоть какую-то еду. — закончил я мысль, осматривая весь свой недельный запас продуктов, что вчера сожрали эти дорогие гости.

Выбирая между разбудить и выгнать всех отсюда нахрен и оставить их досыпать, я остановился на втором пункте. Ибо сами они сюда бы не зашли. Значит, я пригласил.

Я собрал в мешок грязную одежду. Свою. Хотя с носками вышла заминка. Все они воняли одинаково. Хотя графские я легко определил по вычурной вышивке и узорам. Открыл дверь в коридор корпуса общежития и охренел.

— Г… Господин Рюдигер. Какая встреча! Доброе утро! — мистер Рюдигер молниеносно схватил меня за горло и поднял до уровня собственных глаз. — А?Господин? — только и смог я выдавить из себя, когда он отшвырнул меня в сторону и вошёл в комнату.

— Что происходит? — я прокричал ему вслед, так как он, не считаясь со сном всех остальных, шёл напролом к девке на кровати.

Он откинул одеяло и замер, смотря на эту девицу. Народ начал просыпаться, пытаясь понять, что за шум.

Рюдигер накинул обратно одеяло и пошагал прочь, кидая лежащим на полке для книг огрызком яблока в вертящуюся голову графа.

— Ай…

Рюдигер подошёл ко мне, поднял меня за шкирку, посмотрел на меня взглядом, похожим на взгляд мясника перед забоем коровы.

— Господин Рюдигер. Я ничего не помню и не понимаю. Что вы здесь делаете?

— Кто-то не умеет пить. Хотя это вообще запрещено на территории академии. И кто-то слишком наглый, приходить ко мне посреди ночи и требовать право убийства шайтрана… Если бы… Пускай хотя бы… Или хоть чуточку… — он пытался подобрать слова, но лишь его зубы сжимались, стирая эмаль. — в общем, это право на убийство я бы выдал себе в отношении тебя. Считай, что сегодня у тебя второй день рождения, сосунок.

— Ничего не понимаю. Простите, чтобы я ни сделал. — я, откровенно говоря, запереживал. Из тех слухов, что ходили по академии, Рюдигер был не просто садистом. Он был военным специалистом-садистом. И прошёл не одну битву, славясь очень и очень жестоким командиром. Дезертиров из своего отряда, говорят, он собственноручно казнил. То-то мне моё шестое чувство вечно вопило об опасности рядом с ним.

— Папа? А НУ ПОСТАВЬ ВАНЕЧКУ НА МЕСТО! И РУКИ СВОИ ЗАГРАБАСТЫЕ ОТ НЕГО УБРАЛ! ЖИВО! — крик от незнакомой мне девицы, казалось, разбудит весь этаж, такой голосистый и громогласный он был.

Стоп, чего? Ванечку? Какого хрена вообще произошло этой ночью!

Глава 9. Моя боль… Красивая, головная боль

В аудитории нас сидело четверо. Трое с явными признаками похмелья. Я, граф Густав Оре, крикунья Ариния, и её отец — мистер Рюдигер.