Академия Междумирья. Дикая магия и прочие неприятности

Не припомню, чтобы всерьез желала своего куратора… Если разобраться, отношения между нами были «нежаркие»: ловя его строгий взгляд, я думала только об отчислении. И о том, как неуместно сир Квентан смотрится в папином кабинете.

Как всякий наблюдательный человек (с гибким, пытливым умом), я могла оценить его привлекательность. Знала, что однокурсницы бесстыдно грезят о нем ночами. И в моменты слабости, когда на мою бедовую рыжую голову сваливался воз проблем, хотелось, чтобы кто-то сильный сграбастал меня в объятия и спрятал от неприятностей.

Но поехать вместе в Шах-Грин? Забраться в уютный домик на горной вершине? Разделить ужин, отдых, постель? Я прислушалась к ощущениям: нет, этого я пока не желала. И вряд ли пожелаю «вот-вот».

***

Весь день я слонялась по серваторию, создавая видимость полезной деятельности. Боялась покинуть храм знаний, но и подняться выше дозволенного уровня пока не рисковала.

Дядин пропуск ободряюще грел карман юбки, оставляя надежду. Все еще может получиться. Когда рабочий день подойдет к концу, свет погасят и на этажах останутся лишь самые фанатичные маги-ученые.

Стараясь не попадаться на глаза знакомым, я перемещалась между разделами. Стирала тряпочкой пыль с витрин «Керракта», полировала полочки книжных стеллажей «Хавраны», перекладывала брошюрки для гостей с места на место…

Пару раз заглянула в комнату энергообмена и магических медитаций. Пользуясь тем, что ученые погрузились в глубокий транс, набила карманы крекерами и раздобыла чашку крепкого взвара. Еще полусфера – и громкое урчание в животе выдало бы меня с потрохами.

Наконец Цефея за окнами разлила голубой свет, и кроны розовых ярм потемнели. Сочная молодая листва заблестела под фонарями, будто ее смазали маслом.

Стремительным ручейком сотрудники потянулись к выходу из серватория. Спасаясь от лавины уставших тел, я всунулась в нишу между двух стеллажей, уселась на пол и захрустела «антистрессовыми» крекерами. Надо ждать.

В комнате энергообмена я умудрилась подслушать, что оценку «нового поступления» назначили на завтрашнее утро. Понятия не имела, сколько времени продлится окаменелость хавранца. Но, вне зависимости от одушевленности, уверена, экспертиза ему не понравится.

Каждым нервом я стремилась вверх, на десятый, к своей главной проблеме последних суток… Чувствовала ответственность за призванное исчадие. И верно – какой тролль дернул его мне довериться?

Я долго не решалась покинуть укрытие. Лишь когда вязкая тишина заполнила каждый коридор, выбралась наружу. Активировала пропуском подъемник и решительно вжала в панель черный кристалл: мне на десятый.

Глава 7. Магия, которой нет

Сигнальные чары расползались под потолком красными лентами, но кристаллы молчали. Бездействовали, пока я осторожно вышагивала по коридору десятого уровня, стараясь не прикасаться к запертым дверям.

Мое «поступление» должны были отвезти в главную лабораторию, что у самого края. Сразу за ней – обрыв… и хрупкий мостик, ведущий к высшим знаниям.

– Сработай, пожалуйста, – попросила дядин пропуск и от избытка чувств наградила карточку ободряющим поцелуем.

Кристалл на входе мигнул зеленым, замок щелкнул… и широкая белая дверь приглашающе отворилась.

Здесь было темно, как в шах-гринской усыпальнице. Но тишина была другой – не спокойной и умиротворяющей, а настораживающе жуткой. Пытаясь не задеть ничего на столах, я пробралась в центр круглой залы. И куда дели мою бесчувственную каменюку?

Прятать высокую статую тут было негде – ни шкафов, ни ящиков, ни даже холодильных камер. Лишь несколько закругленных рядов пустых стульев, на которых обычно заседает экспертная комиссия. Пара столов с оборудованием, узкая кафедра, пять защитных экранов, переливающихся радугой чар… И, собственно, все.

Демон нашелся на полу. У стены, в самой темной точке пространства. Спрятался в пятне мрака, как в родственной субстанции.

Он не стоял – сидел в скучающей позе, опустив заросший подбородок на колени и уперев невидящий взгляд вперед. В один из мерцающих экранов. Черные волосы безжизненными ручьями застилали застывшее лицо, и было не понять – одушевлен «экземпляр» или нет.

– Прости, – прошептала едва слышно, присаживаясь на стерильно-белый пол рядом с парнем. – Я не этого желала. Но когда бы еще мироздание меня слушало…

Ощупав твердое плечо, обтянутое черной материей, я аккуратно тряхнула хавранца. Живой, не каменный, но словно оцепеневший.

– Ты как?

– Необычное ощущение. Интересное, – прохрипел он пропесоченным, шершавым голосом. Точно часть каменной пыли осела внутри. – Я начал понимать, почему спятил Блэр. Это… невыносимо.

– Держи, – протянула ему стакан воды и горсть крекеров.

– Быть живым, но закованным… в мертвую плоть, – бормотал князь задумчиво, игнорируя мои попытки его накормить.

– Какой еще Блэр? – вздохнула, касаясь запястьем хмурого лба. Жара не было, но парень будто бредил.

– Зло моего мира… которое нельзя победить. Лишь закупорить в бутылку, как всесильного джинна, – помрачнел хавранец еще сильнее. – Полагаю, ему примерно так же паршиво. Грех не тронуться.