Академия Мира. Два Бога за моим сердцем

Я ожидала чего угодно, даже надеялась на поцелуй, смотря на тонкие губы парня, но неожиданно он обнял меня и прижал к себе. Сильные руки погладили спину, а я стояла и не знала, как реагировать, лишь чувствовала, что вот-вот задохнусь — и не от его объятий, а от того, что на эти краткие мгновения разучилась дышать.

Голова начала болеть, а сердце ужасно щемить.

Ну вот он немного отстранился и негромко вымолвил, сохраняя атмосферу уединённости:

— То ли благодарить тебя, то ли ругать… — Дарион заправил выбившийся локон волос мне за ухо, а потом положил ладонь на щеку, лицо мгновенно обожгло жаром, мне уже казалось, что пылала я вся.

Схожу с ума? Что это за реакция? Раньше такого и в помине не было, стоило ему стать чуть мягче — и всё, будто таю…

Чёрный монстр шумно выдохнул.

— Больше так не делай, — в итоге хрипло выдал парень, обвивая мою талию свободной рукой.

— Как? — прошептала я.

— Не будь в опасности и не пытайся кого-то спасти, рискуя собой, — сердце совершило кульбит, и здравые мысли улетучились из головы.

Лёгкий поцелуй, а потом последовал ещё один, и я потеряла им счёт. Виски пульсировали, а сердце учащенно билось, будто с удвоенной силой посылая кровь по венам.

— Это… было просто… а потом… голубые искорки… — уже мало что понимая, шептала я.

— Голубые искры? — Дарион чуть отстранился.

— Прямо в воздухе, — чуть разочарованно, с улыбкой на губах подтвердила я. — Что-то не так? — он будто боролся с собой, а потом внезапно резко отпустил.

Ларант стал мрачен, как грозовая туча. По его лицу заходили желваки, но одновременно с этим чувствовалась борьба, казалось, на миг он хотел снова прикоснуться ко мне, а потом взял себя в руки и увеличил расстояние, поворачиваясь спиною.

— Не опоздай на занятие, — бросил он, а потом стремительно ушел, не дав мне произнести и слова.

Ничего не понимала, меня накрыла досада и злость на саму себя. Щеки пылали, сердце до сих пор гулко стучало, и всё это свидетельствовало о моей слабости. Настроение поразительным образом опустилось до нулевого уровня. Что произошло? Я не находила ответа, лишь больше запутывалась.

ГЛАВА 8

Дарион Ларант

С каких пор меня волнует кто-то помимо себя? Алита заняла слишком много места в моей голове. Беспокоюсь о ней… И мне начинает казаться, будто меняюсь и становлюсь кем-то иным.

Каждый год в смертном мире делает меня и Найтиса более человечными. Воспоминания о настоящих родителях и всё, что с ними связано, рассеиваются, превращаясь в дымку, и недалёк тот день, когда они совсем исчезнут. В последнее время я каждый день вёл записи, пытаясь сохранить на бумаге то, что вскоре потеряю…

Алита… Эта девица с золотыми волосами поначалу просто приглянулась, или мне банально стало скучно, но теперь всё кардинально переменилось, стало противоположным, как день и ночь. Её изумрудные глаза и голубая магия — пока лишь намёки, но они указывали на кристальное сердце. Если это так, то наша встреча и мой интерес были предопределены с самого начала.

Полубогов тянет к человеку с одарённым сердцем, порой это болезненная привязанность, а порой и любовь, ведь не только смертный должен страдать, но и мы обязаны заплатить высокую цену.

Дошло до того, что я сбежал как мальчишка, стремясь привести свои мысли в порядок.

Питер как озлобленная ищейка яростно искал виновных, всех, кто мог получить доступ к игральной доске. Пепел Бездны будто до сих пор застилал мне глаза, в такую мглу мы ещё не попадали.

В первый одинокий вечер за последнюю неделю, лёжа на кровати, задумчиво вертел в руках чёрный браслет.

Найтис, как далеко ты собираешься зайти?

Отдавать ему Алиту я не собирался, но и некоторое время старался держаться от девушки на расстоянии. Пытался разобраться в себе и понять: то ли это самое болезненное влечение или нечто большее?

Брат, действуя за моей спиной, пытается оказаться впереди. Хм, плохая затея. Найтис думает, я так наивен?

От этой девушки в голове словно взрываются снаряды. Целуя её, на самом деле сам потихоньку сходил с ума. Хотя у меня умело получалось это скрывать. Уже после первого раза хотел продолжить наше знакомство, но понимал, что нельзя. Это не то, что я хотел получить, совсем не то… Подавить и взять желаемое можно всегда, но какое тогда от этого удовольствие?

Но если всё-таки она хрустальное сердце? Тогда всё изменится…

Итак, я взял перерыв на несколько дней, полностью перестав контактировать с Алитой, но как собственник и эгоист не переставал за ней приглядывать, а ещё — следить за своим братцем.

Единственный, чьё присутствие рядом с Алитой я терпел, это Питер. Он руководствовался лишь своим любопытством и выгодой, но уж никак не симпатией и тем, что может испытывать мужчина к женщине. Ещё у него имелась такая черта, как сентиментальность, правда, о её существовании догадаться сложно, и далеко не каждый сумеет. Также парень страдал настоящей признательностью и был благодарен за помощь, хотя сам никогда этого не признает.