Академия миражей: правда или ложь

– Дорогая мамочка, я тебя очень люблю! – писала я, – Но ты пойми, что только в моих силах улучшить наше положение. Я буду очень стараться и учиться на «отлично» в Академии магических искусств, – когда я писала, искренне верила в то, что смогу стать лучшей ученицей. А теперь вот торчу в башне в первый же день пребывания в Академии, – А когда окончу ее с изумрудным дипломом, поеду в столицу и устроюсь при дворе на должность мага-зеркальщика. Буду получать кучу деньжищ и накуплю тебе сотню платьев! Может быть, даже выдам замуж. А что, при дворе полно благородных мужчин, а ты у меня еще совсем молодая… Позволь мне поучиться! Ты знаешь, как я мечтаю овладеть зеркальной наукой! Не хотела тебе говорить, но недавно на нашем чердаке я обнаружила книжку по магическим искусствам. У меня получается, мамочка!..

Я распахнула глаза и прислушалась. У меня было стойкое ощущение, что я слышу свой голос. Он еще оставался гулким эхом в ушах, и я нервно прикусила нижнюю губу.

Не может быть, чтобы я так громко думала. По спине пробежала холодная змейка. Что происходит в этом помещении?..

Пол ходит ходуном, но это не повод звать Льюиса. Я – девушка смелая, могу и потерпеть неудобства. Полное отсутствие освещения тоже могу переждать, ведь утро начнется скоро и внезапно.

Усевшись поудобнее и прислушавшись к вновь наступившей тишине, снова прикрыла глаза.

…– Папа, я боюсь, – снова закралось в мои мысли воспоминание, – Там что-то темное в коииидое! Сташно…

– Если я буду умирать, ты принесешь мне стакан молока из соседней комнаты? – мягко спрашивал папа.

Мы стояли на пороге гостиной, и я боялась. Прямо дико, до дрожи в коленках.

Но это не помешало мне настойчиво топнуть по мраморной плите:

– Ты не умёшь! Никогда! – и я схватила папу за руку и потянула в темное помещение.

Эх, как же мне не хватает тебя, папочка. Почему нельзя вернуть прошлое? Оживить, воскресить, увидеть тебя снова? … Взять вот так за руку и решить все проблемы? Не изворачиваться, придумывать, убегать… Всё было просто и понятно, когда ты был жив…

– Ты трусиха! – в голову ворвался голос, и я вздрогнула.

В панике раскрыла глаза. Не может быть! Нет никакого сомнения, что я сейчас слышала папин голос!

Я пыталась вглядеться в темноту вокруг, но ничего не было. Да, меня окружает все такое же черное нечто, и нет ни намека на папину фигуру.

– Как я могу гордиться такой дочерью? – снова услышала я строгий голос, – Ты не должна бояться, ничего и никогда! Смело иди вперед! Не порочь честь семьи Вандерос!

Гулкое эхо разбилось о мои ушные перепонки и растаяло. Несколько секунд я боялась дышать. Никогда не привыкну к тому, как меня ругает папа: страшно и обидно одновременно, но еще страшнее, если он махнет рукой и уйдет…

Я была под впечатлением от этих слов, и в то же время было странное чувство – я уже слышала эти фразы.

Да, папа говорил мне их, когда я боялась взобраться на лошадь. Отпрыскам магических семей давали принимать специальное лекарство, заглушающее страх. А мы, как наполовину дворяне, могли рассчитывать только на крепость духа и легкое безрассудство.

Иначе, как объяснить необходимость лезть на лошадь в восемь лет? Все мои соседи благополучно катались на пони, а я…

– Кристалина, не жди! Твоя очередь никогда не придет, действуй! – ударился мне в голову очередной папин приказ.

Ощущение, что со мной играют в кошки-мышки, росло и крепло во мне. Кто-то дурит, обращая против меня мои же эманации.

Теперь я жадно рассматривала тьму. Хотела понять, как она улавливает мои воспоминания и транслирует их в реальность. Необычный механизм, я никогда не слышала о таком.

Походу размышлений возникло сразу несколько идей: возможно, я заключена в квадрат зеркал, и они выискивают мои слабости, но еще вероятнее, что какая-то потусторонняя сущность читает мои воспоминания, как прослушивает музыку на магическом проигрывателе. Так, что же это?

Следующая реплика прилетела из черного угла и я была готова поклясться, что она звучала вне моей головы.

…– Папа, можно я пойду, поиграю? – узнала свой детский голос, – Устала учиться. Не могу больше… У нас выходной!

– Неспособность сконцентрировать свое внимание и желание бросить дело на полпути не приведут тебя, Кристи, к честной жизни…

На глазах навернулись слезы. Эти слова – подножка, удар под дых. Только папа звал меня "Кристи". Только он… Сколько лет я не слышала это ласковое обращение? Оно всегда казалось мне верхом доверия и нашего взаимопонимания.

Я же тогда сразу уселась зубрить уроки и учить законы сложения. Мне очень больно было бы огорчить папу…

И кто же поднял его светлый образ и гадко манипулирует мною?!

…– У меня нет слабостей! Проваливай! – громко крикнула я в пустоту.

Эхо оторвалось от стен и несколько раз повторило "проваливай".

А я не боялась. Со мной играют, шутят и издеваются – не привыкать. Только если господин директор думает, что я не отомщу за это бесчеловечное наказание, он глубоко ошибается.

– Ковыряться в чужой голове – дело непозволительное! – жестко сказала я.

"Позволительно" – вторило мне эхо, будто насмехаясь.

– Не перевирай! – ответила ему я.