Академия (не)красавиц

— Эйнар, не томи! — Я всерьёз разволновалась и, обернувшись к боевику, схватила мужчину за руку. — Что с ней? И почему ты здесь, а не выручаешь девчонок?

— Тлян с помощником ректора запретили. Сказали, если девицы сами справятся, останутся без наказания. Хм, — неожиданно выдал он и застыл, прислушиваясь к чему–то мне неведомому.

— Что?

— Да вот интересно: каждый раз, когда ты меня касаешься, все зелья словно выветриваются. Уже не в первый раз замечаю, — переключился на новую тему Ривард.

Признаюсь, в этот момент подумала лишь о том, что теперь–то он точно мне поможет, пока влюблён и благорасположен, только вот… не выльется ли это в трагедию? Де Луар чётко сказал — держать дистанцию, искусно имитировать ненависть, даже посоветовал выпить зелье или начать использовать актёрский дар в повседневной жизни. Не искушать судьбу или вернее сказать: фурию. Её величество и без того на взводе.

Для второго серьёзного разговора я была не готова, хотя и откладывать его в долгий ящик явно не стоило.

— Нам нужно будет поговорить без свидетелей, а пока «велено ненавидеть друг друга», — прошептала одними губами, зная, что он прочитает.

На мгновение лицо мужчины превратилось в непонимающе–удивлённую маску, но он почти сразу сообразил, что к чему, поджал губы недовольно и кивнул.

Однако рано я расслабилась и подумала, что всё схвачено, всё под контролем. Нас накрыл полог, напрочь отрезав от мира, даже воздуха стало маловато — абсолютная защита.

— Ты знаешь руну вызова? — спросил он и, дождавшись моего кивка, нарисовал руну на моей ладони. — Запомнила? Это рабочая. — Я кивнула ещё раз. В основном потому, что лёгкое щекочущее касание едва не выключило мозг напрочь. — Когда тебе будет удобно поговорить или если я буду нужен относительно срочно, чертишь эти две руны на любой поверхности, вливая каплю родовой магии, чтобы я опознал. Если у тебя экстренная ситуация и я нужен в то же мгновение, не для разговора, Серена, а спасать жизнь или что–то аналогичное, чертишь мою личную руну.

Ещё одно касание и я прилагаю мыслимые и немыслимые усилия, чтобы не пойти на поводу у чувств. Он так близко. Непозволительно. Непристойно близко. Я ощущаю терпкий аромат его кожи, смешанный с лёгким запахом антидота…

«Серена! Очнись!» — заверещал здравый смысл.

— Ещё раз нарисуй, пожалуйста, — хрипло произнесла простейшую фразу. А усилий — словно трижды прошла от начала до конца полосу препятствий.

Смутилась этой предательской хрипотце в голосе, покраснела, даже головой потрясла. Наваждение какое–то, честное слово!

Твёрдые мужские губы растянулись в улыбке, а я почему–то не смогла оторвать от них взгляда.

— Хорошо, — произнёс боевик. И улыбка чувствовалась теперь и в голосе. — Только, Серена, милая, попробуй сосредоточиться. Хотя я этого совсем не хочу, — честно признался он.

Я вскинула взгляд. Эйнар смотрел… жадно. А я…

Закрыла глаза, сделала разделяющий нас шаг, чтобы тут же оказаться в загребущих лапах своего личного дракона. Пусть и без внутреннего зверя. Но с той же сущностью. Моё!

Я — его сокровище.

Только вот, пока нахожусь в чужой сокровищнице.

Вдохнула его тепло, потёрлась щекой о грубую чёрную ткань формы Сантора.

— Я этого не помню, но оказывается, мы с Ником обручены и связаны клятвой вечности, — прошептала, понимая, что это, возможно, последнее наше объятие.

Он замер. Не дышал.

Я прижалась к нему сильнее. Пальцами вцепилась в ткань на спине. Могла бы — и ногтями проткнула насквозь, чтобы впиться, проникнуть под кожу, никогда и ни за что не отпускать. Слёзы заскользили прохладными дорожками по щекам. И мне было ни капли не стыдно, хотя я рыдала едва не впервые в жизни.

Сейчас он разорвёт кольцо моих рук… посмотрит презрительно, надменно…

Только вот, боевик как–то вдруг выдохнул, расслабился, затем прижал меня к себе ещё сильнее, на считанное мгновение, чтобы я тоже ослабила хватку.

Мои руки оказались в его руках.

— Подними голову и посмотри на меня, — попросил он почему–то шёпотом.

— Ыкы, — произнесла я нечто невразумительное, но головой покачала несогласно.

Если бы он сказал: «Серена, я знаю, что нужно сделать, чтобы Ник отдал тебе что угодно добровольно и с песней», я бы вскинула голову в то же мгновение.

— Мы справимся, найдём выход. Я тебя не отдам. Если нужно, спрячу там, где они никогда не найдут, где никакие клятвы и проклятия не действуют.

— Ты наследник герцога, Эйнар, — сообщила очевидное всем присутствующим. — Мы поставим семьи под угрозу.

— Доверься мне.

— Кто, я? - Посмотрела на него в недоумении.

Эйнар рассмеялся, вновь прижал меня к себе, погладил по голове как маленького ребёнка, только вот мне было вовсе не обидно и не оскорбительно. Каждое касание, каждый жест, нежный, заботливый — всё наполняло душу теплом. Жаль, и горечью тоже.

— О чём это я, действительно? — произнёс мужчина, закатывая глаза. — Серена, ты самая умная и красивая девушка на свете и любишь всё контролировать, но, ты можешь в это, конечно, не верить, другие люди — вот это новость! — тоже не лыком шиты.

Боевик мне подмигнул, затем нежно стёр уже подсохшие слёзы и поцеловал обе щеки.