Академия неформат (СИ)

− Теперь лучше откиньтесь на спинку стула и расслабьтесь, − скомандовал он. Девушка повиновалась. Мужчина вытянул руку над блюдцем и тихо забормотал незнакомую формулу. Металл, до этого момента казавшийся обыкновенным куском железа, немедленно «поплыл», перемешиваясь со свежей алой влагой. Вайс продолжал бормотать: ксантрий расплылся тонкой плёнкой по внутренней поверхости блюдца, полностью поглотив каплю крови Жаклин, жирно поблёскивая.

Вайс резко замолчал и убрал руку: по его лицу скатилась капля пота.

− Смотрите, не теряйте времени! – приказал он, − Запоминайте всё, что увидите!

Жаклин с трудом пододвинулась ближе к блюдцу, ставшему круглым вогнутым зеркальцем, в отражениях которого плыли голубые облака. Тело слушалось с трудом, как у человека, вырванного из глубокого сна, глаза так и норовили закрыться.

− Смотрите же! Время уходит! – голос ректора звучал будто издалека. Девушка изо всех сил всмотрелась в блестящую поверхность – там продолжали двигаться невнятные тени, и вдруг… Она оказалась во дворе, рядом с Джейдом Шаленом, только на этот раз от него шли лучи мутноватого белёсого света, и всё, что он говорил, казалось правильным, прекрасным и очень мудрым… лишь на мгновенье! А потом жестокое прозренье – это манипуляция! Принуждение!

Картинка немедленно исчезла, будто втянувшись в зеркало, на её месте возникла другая: школа, маленький зайчонок, случайно забредший во двор. Жаклин восемь, но она чувствует его страх и растерянность – он мечется, уворачиваясь от ловких рук мальчишек, пытающихся его поймать. Рядом со школой – парк, переходящий в лес. «Сюда! Сюда!» − шепчет Жаклин, стоя недалеко от выхода со двора. Зайчонок отскочил от очередного ловца и припустил к девочке. Она подставляет передник, зайчонок запрыгивает, и теперь уже Жаклин бежит со всех ног в сторону парка…

***

Зеркало вновь поглотило картинку. Некоторое время его поверхность просто оставалась мутной, и вдруг оттуда прямо на девушку уставилась её мать. Она что-то гневно кричала – маленькая трёхлетняя Жаклин сжалась в комок. Слова слились, обрушиваясь на девочку нескончаемым грохочущим водопадом. Под ногами валялся разбитый цветочный горшок, комья земли рассыпались по полу... «Ты неуклюжая! Вечно только мешаешь! От тебя одни беды!» Горло сдавило железными тисками, на глаза навернулись слёзы. «Мама!» − слова не идут, застревая во внезапно образовавшейся преграде. «Ещё и магия эта! Теперь всё летать по дому будет? Не смей больше так делать!»

Живой металл начал быстро собираться к центру блюдца в гладкую блестящую каплю, вбирая в себя её воспоминания. Вайс вытащил из галстука красивую серебряную булавку и ткнул ею в каплю, уже начавшую тускнеть. Жаклин, ещё не до конца отошедшая от видений, затаив дыхание наблюдала, как тоненькие струйки ксантрия осьминожьими щупальцами потекли по булавке. Смешиваясь с серебром, они неуловимо изменяли филигранный узор. Мужчина оставил булавку на блюдце и устало опустился на стул.

− Подождём немного, пусть превращение завершится, − девушка не узнала его голос. Вайс поймав её удивлённый взгляд криво ухмыльнулся:

− Да, у меня сил явно поменьше чем у королевского мага. Дайте пару минут, а потом расскажете, что видели. На самом деле, я тоже кое-что разглядел, но мое ви́дение может отличаться от вашего.

Он пошарил в кармане и протянул Жаклин носовой платок, встретив непонимающий взгляд.

− У вас всё лицо залито слезами.

Девушка вспыхнула, но платок взяла, оглядываясь в поисках зеркала. Вайс всё понял правильно.

– Зеркало в секретарской. Не торопитесь, − он предупреждающе поднял руку, − может закружиться голова.

Девушка встала, но тут же ухватилась за край стола: комната под ногами угрожающе накренилась.

− Ах, что за наказанье! – в голосе мужчины начали проскальзывать знакомые нотки раздражения. – Садитесь уж! Зачем вам сдалось глядеться на себя? Слёзы можно вытереть и так – вы же не пользуетесь косметикой!

Удивительно: ещё утром девушка прореагировала бы на его слова совершенно по-другому. Сейчас она просто отметила, что его голос окреп, а щеки порозовели – значит стало лучше. Её же в добавок к головокружению начало бросать то в жар, то в холод. Она последовала совету мужчины и опустилась обратно на стул.

Вайс встал, и проронив: «Оставайтесь здесь. Я сейчас вернусь, ничего не трогайте», вышел в кабинет секретаря. Жаклин никак не могла понять, что с нею творится. Вытерев лицо, девушка стала обмахиваться платком, в надежде что станет легче − не становилось. В виске начало пульсировать, предвещая приступ мигрени.

Ректор вернулся через десять минут, неся в руках небольшой поднос с пузатым заварочным чайником и двумя чашками для чина.

− Будем восстанавливать силы, − улыбнулся он, расставляя чашки и наливая в них золотистую жидкость. – Как дела? Ладно, вижу, не отвечайте. Пока пейте, а я вам расскажу, что происходит.

Он вновь уселся напротив, отхлебнул восстанавливающего отвара и продолжил: