Академия неконтролируемой магии

За спиной лиерры Киндерен, объятые пламенем, жар которого я чувствовал даже на своём месте, зеркальные осколки плавились прямо в воздухе. Плавились, изменяясь, превращаясь в обоюдоострые кинжалы, практически неразличимые на фоне стены.

– Теперь смешно? Доигрались? – яростно шипит Аделин.

И дрожит пол – земля пытается подчиниться, несмотря на все щиты. И бушует пламя. И вода, подчиняясь движению её рук, скручивается в воронки – угрожающие, двигающиеся прямо на меня.

И вот красиво.

Раньше как-то не замечалось – стихийники, которых мы помогали ловить, не давали времени на рассматривание. Там бы увернуться, закрыться и не дать уйти, а не стоять и смотреть, как разворачивается древняя, сотворённая самими рианами сила. А здесь получалось.

И смотреть, и даже слегка восхищаться.

Потому что Аделин шло. И капли, зависшие вокруг стройной фигурки, и огненные языки за спиной, и мерцающие в свете этого безумия зеркальные то ли иглы, то ли кинжалы.

Если выживу, надо будет всё же довести группу И-666 и посмотреть, на что они по-настоящему способны.

А тем временем воронки, про которые как-то подзабылось, резко схлестнулись со всех сторон, пытаясь меня уничтожить, но рассеялись, врезавшись в созданную артефактом защитную сферу.

– Это всё или есть что поинтереснее?

Глава 8

Вместо ответа меня ждали резко сведённые руки и яростный рёв пламени. Мощный шквал огня ударил туда, где ещё мгновение назад стоял я. Кувырок, отскок, ещё один. Так развлекаться я мог бы долго, а вот насколько хватит её очень даже интересно.

Снова отскочив от прицельного огненного плевка, я как-то не ожидал увидеть за спиной водяную удавку, но щит сработал как надо. Жаль только, что после этого мигнул в последний раз и погас.

Нет, дед, конечно, говорил, что понадобится время на перезарядку, но то, что так быстро как-то умолчал. Подозреваю, что он был бОльшего мнения о моих умственных способностях и не рассчитывал на целенаправленное доведение мной стихийников до невроза. Особенно таких стихийников.

Двигаться сразу пришлось быстрее, а от водяных ловушек избавляться с помощью стааша. При соприкосновении со стихийной магией берилл в навершии нарушал магическую структуру, даже если сами стихийники утверждали, что не используют заклинания. Может, и нет, но их воля и воображение создавали магические импульсы, которые и управляли выбранной стихией. Мы для того же пользовались заученными схемами и словесными формулировками.

Так что, несмотря на разность подходов, принцип был одним, и стоило ткнуть в очередную водяную воронку стаашем, как она разлеталась каплями, облегчая мне жизнь.

– Киндерен.

Но она уже не слышала, поглощённая собственной силой. Пол вздыбился в том месте, где стояла Аделин, саму же её окружало сине-красное потрескивающее магическое поле. В глазах царила пустота, а руки жили своей жизнью, управляя окружающим безумием.

Блеск. В следующий раз надо бы составить завещание перед очередным кураторским занятием.

Хмыкнув, в три прыжка, два кувырка и ещё пару уклонений я оказался совсем рядом со стихийницей, но забыл. О зеркальных иглах длиной с локоть забыл, в отличие от Аделин, которая взмахом руки пустила треть из них в меня. В меня – без щита, без магии и, похоже, без мозгов.

Представив, в каком ключе высказались бы близнецы в ответ на такую смерть, я очень постарался выжить. Получилось хуже, чем планировалось – пару игл всё же задели по касательной, и от серьёзных увечий спасла только куртка. Отстегнув от пояса стааш, я рванулся к Аделин и встретился с затянутым безумной пеленой взглядом. Жезл всё же коснулся её руки, вспыхнул, гася стихийный всплеск, но слегка запоздал.

Потому что за мгновение до того, как Аделин обмякла, падая на пол, бывшие осколками зеркала иглы, подчинились её последней воле. И насквозь прошили чешую укавираса.

Приглушённые голоса то и дело прорывались в мутную пелену беспамятства. Было то жарко, то холодно, но всё время мокро. Это и взбесило.

– Рик, ты… стой! Стой, куда?! – Сильные руки перехватили за плечи и заставили не двигаться. – Нельзя. Не дёргайся.

– Шаргхова ванна, – прохрипел я и открыл глаза.

Неяркий свет резанул по ним болью, но лучше так, чем снова сидеть в какой-то воде. Или не воде, судя по тому, как судорожно руки Арека стискивали мои предплечья, не давая встать.

– Она тебя лечит, – уверил Арек. – Только она и может, потому что заклинания…

Ах, да, ещё один минус моего нового статуса – чужая магия через моё тело тоже плохо проводилась. Потому и с лечением возникали сложности.

– Ненавижу ванны, – выдохнув сквозь зубы, я перестал дёргаться и откинул голову на бортик. – Что в ней?

– В основном алеол, – отозвался Арек. – Есть ещё какие-то заживляющие и укрепляющие травы, но совсем чуть-чуть.

– И сколько мне, – голос охрип напрочь, и пришлось откашляться, – сколько здесь лежать?

– Я не лекарь. Придёт – спросишь.

Судя по скрипу и шагам, он поднялся со стула и начал ходить по комнате.

– Прекращай злиться, – хмыкнул я и зашипел от боли, пронзившей грудь. – У нас разные подходы к обучению, но мы оба учим, и учим успешно, в отличие от других.