Академия неслучайных встреч

— Что всё это значит? — спросила я и закашлялась. Казалось, я не могла говорить долгое время, как иногда бывает при осложнениях от простуды. Голос прозвучал хрипло.

— Вот они сейчас нас не видят и не слышат, — ответил ректор, кивнув головой на троих молодых людей на стульях. — А с тобой этого не произошло. Ты потеряла возможность реагировать, но продолжала слышать, видеть и ощущать. Такого прежде не бывало. Ни с кем. Очень любопытный феномен. Хотя, если бы ты совсем не поддалась чарам, было бы куда хуже.

— Почему хуже?

— Потому что мне пришлось бы тебя убить, — произнёс собеседник фразу, которую я неоднократно слышала в фильмах, но впервые в свой адрес. — Хотя, и это уже довольно странно. Сопротивление магии без владения ею.

— Я не любой магии могу сопротивляться, — отозвалась я, вспомнив эксперименты Кея по управлению моим душевным состоянием.

— Не спорю. Но этой — можешь. Очень интересно, почему…

— Но это ведь временно? — робко спросила я, снова взглянув в сторону этих троих. Правда, тотчас же отвела глаза в сторону. Очень уж страшно всё это выглядело — жизнь, поставленная на паузу.

— Конечно! Ты же не думала, что я оставлю их в таком состоянии навсегда? — удивился ректор. — Я не планирую украшать свой кабинет живыми скульптурами.

— Это и есть остальные новенькие студенты? — высказала я догадку.

— Именно так.

— Но для чего вы нас сюда вызвали?

— В кабинет или в академию? — парировал собеседник.

— И сюда, и туда.

От момента истины меня, казалось, отделяло всего несколько мгновений, но ректор не торопился отвечать на заданный вопрос. Однако теперь я не сомневалась — если кому и известна подлинная причина моего попадания в магическую академию, так только ему, и я собиралась узнать правду. Но, стоило мне раскрыть рот, чтобы поторопить его с ответом, как в дверь постучали.

В кабинет вошла молодая женщина в длинном чёрном платье, облегавшем стройную фигуру подобно змеиной коже. Волосы у неё были тёмные и гладкие, а глаза — светло-серые, серебряного оттенка. Смотрелось это необычно, и почему-то казалось, что от незнакомки исходило ощущение опасности.

— Добрый день! — поприветствовала она ректора, скользнув по мне внимательным взглядом.

— Добрый день! Это госпожа Адальмира Дорлин, мой секретарь, а это… — мужчина вопросительно посмотрел на меня. Странно — я не сомневалась, что ему моё имя известно.

— Яна, — хмуро представилась я.

— Яна, — повторил он. — Наша новая студентка. Одна из новых, — тут же уточнил.

— Что же вы им даже познакомиться не дали? — покосившись в сторону замерших, как статуи, людей, поинтересовалась госпожа Дорлин.

— Успеют ещё, — равнодушно отмахнулся ректор. — У них впереди достаточно времени.

— Времени? — уцепилась я за сказанное им слово. — Сколько же я… мы тут пробудем?

— А вот пока диплом не получите, из академии не уйдёте.

Я изумлённо приоткрыла рот. Диплом! Даже в моём реальном мире мне до него оставалось несколько лет и зим, а уж тут… Неизвестные предметы с жуткими названиями, здание, где меняется количество этажей, и прочее. Один профессор Андрих чего стоит!

— А что такого? — не понял моего ошеломления собеседник. — Или ты сомневаешься в качестве нашего образования? Напрасно. Вот даже госпожа Дорлин может подтвердить. Она — тоже выпускница академии Эрмеслан.

Женщина, с любопытством прислушивающаяся к разговору, кивнула.

— Но как же… — запнулась я. — Я должна вернуться домой. Меня родители потеряют!

Ректор приподнял брови, сделал какой-то знак секретарю, и она развернула к нам стоящий на столе компьютерный монитор.

— Итак, можешь полюбоваться всем своими глазами, а то ведь на слово не поверишь, — показывая на монитор, произнёс ректор.

На экране я увидела саму себя. То, как шла из университета, неуверенно перебирая натёртыми ногами в неудобных новеньких туфлях и вздыхая на каждом шагу. Затем постояла на остановке, к ещё большему огорчению убедилась, что уехать привычным маршрутом не получится, и направилась к Студенческому переулку.

А там…

Я помнила, как споткнулась и упала, но сейчас видела кое-что ещё. То, чего не заметила тогда. Машину, которая выехала навстречу — прямо на меня.

От ужаса я вскрикнула и зажмурилась. Никогда не любила смотреть на себя в видеозаписи. Со стороны казалась себе неуклюжей, смешной, похожей на кого-то другого. Но сейчас я со всей отчётливостью понимала, что вон та маленькая фигурка на экране — ни кто иной, как я сама. И именно меня вот-вот должен был сбить быстрый чёрный автомобиль с затемнёнными стёклами.

Когда я открыла глаза, чувствовала себя отвратительно. Голова кружилась, губы дрожали, стены кабинета словно надвигались с четырёх сторон, угрожая раздавить. Ректор изучающе смотрел на меня, госпожа Дорлин деловито перебирала какие-то бумаги на столе. Оба они вели себя так спокойно и невозмутимо, что мне стало не по себе ещё больше. Что это за место, кто они и чего им от меня нужно?

— Я умерла? — спросила я. Голос снова не слушался, срывался и дрожал. Я шмыгнула носом в попытке сдержать подступающие слёзы. Если уж плакать, то наедине с собой. Не при свидетелях.