Академия. Невеста мага

Превозмогая жаркие всплески, остановился в шаге от гудящего силой котла. Снял висевший под рубахой медальон и, обхватив серебряную цепочку двумя пальцами, опустил в синее пламя. Подхваченный потоком артефакт воспарил над котлом, трижды повернулся по часовой стрелке и вспыхнул, напитываясь магией.

Процедура подзарядки занимала много времени. В магической синеве помимо эльфийского медальона кружило еще несколько артефактов, и потому принц развернулся уйти.

Неожиданно чуткого эльфийского слуха коснулся далекий зов о помощи. Он походил на неразборчивое «шшш» и был подобен ураганному порыву с силой распахнувшему створки окна.

Мужчина призвал интуицию мага. Дернул бровями. Нахмурился. Голос, отозвавшийся в сердце, принадлежал принцессе Орисвилла. Опять девчонка влезла в голову, мешая сосредоточиться. Как надоела.

Но зов повторился. На сей раз настойчивее, отчаяннее, с глубокой мольбой о защите. Эльфийское сердце кольнула ледяная игла. Дар затаился, прислушался и через миг подтвердил — с девушкой действительно случилась беда. Что-то до смерти пугает принцессу, едва удерживающую сознание в хрупком теле. Что-то или кто-то творящий с ней нечто ужасное в эту секунду…

— Изабелла?

Эльфийские плечи плавно обхватили холеные женские пальчики. Мягко помассировали стальные мышцы и, переместившись к твердой груди, ласково обвили за шею.

Жаркие губы прошлись дорожкой поцелуев от уха к щеке:

— Кто это — Изабелла?

Агарвэн почувствовал тепло ослепляющего сияния за секунду до того, как эльфийка переступила порог и нежно обняла, но не обернулся. Мысленно он все еще был связан с простой человеческой девушкой. Сидя на полу в одной из аудитории, она дрожала от разрывавших ее грудь рыданий. Но, кажется, опасность миновала и больше в его защите принцесса не нуждалась.

— Мой принц? — Женщина обошла сбоку и бросила выразительный взгляд, умолявший о внимании.

Затем приподнялась и поцеловала его. Но губы мужчины остались тверды, плотно сомкнуты и взаимностью не ответили.

— Господин? — Отстраняясь, промурлыкала черноволосая с нескрываемой обидой. — Уже два дня как ты вернулся из похода, а ко мне не заглянул. Я чем-то тебя огорчила?

— Был занят, Иримэ, — легко стряхнул ее ладони, с мрачным видом увернулся. Подошел ближе к котлу, резко опуская раненую руку и шевеля пальцами. На мрамор бесшумно посыпались красные капли.

— Ты ранен? — Испуганно воскликнула она.

Повязка, стягивавшая левое плечо воина давно пропиталась кровью, что сейчас струилась по белому рукаву к расслабленной кисти.

— Царапина, — отмахнулся раздраженно, но эльфийка таки успела скользнуть подушечками по окровавленной повязке.

— Светлые духи! Ты истощен. Полностью!

Белые маги редко опустошались подчистую, ведь это запросто могло их убить.

Поступали так, дабы вырвать из лап смерти кого-то из кровников либо спасти свою Истинную пару. Не зря искренний испуг Иримэ мгновенно раскалился в приступ гнева. Но чувства женщины не тронули мужского сердца. Хоть она отчаянно добивалась.

— Кого-то исцелял? — Сузила красавица глаза.

— Претендентку, — бросил холодно, равнодушно. Развернулся, и сжал зубы настолько сильно, что на красивом лице резко очертились линии скул. — Не важно.

— Спросил с нее плату?

— Нет.

— После того, как отдал девице все силы?

— Не тебе учить с кого мне брать плату, а с кого нет, — сурово напомнил Его Высочество ледяным тоном.

Прошел мимо побледневшей женщины и быстро покинул подземелье.

Когда вернулся на мороз, тревога все еще бесилась в груди. Хрипло вдохнул обжигающий морозный воздух и какое-то время успокаивал ноющее плечо, глядя на звёзды. Все мысли занимала маленькая смертная принцесса.

Сердце жаждало увидеть ее, узнать все ли в порядке, но в очередной раз напомнив себе, что не смеет делать для дочери врага больше того, что уже сделал, мужчина отлепился от кладки и решительно зашагал в сторону жилых помещений.

Будет лучше ее забыть.

4.3

Полночи я дрожала в постели.

Тыкалась в подушку, упорно куталась в одеяло и все равно озноб победил. Не то, чтобы в апартаментах было очень холодно, хотя проносившиеся над полом сквозняки порой действовали на нервы, дело в другом. Боялась, как усну, в покои заглянет Владыка Севера и доведет начатое «предприятие» до конца.

Глупо, конечно. Но натерпелась я сильно, а в таком состоянии трудно трезво оценивать окружающий мир. Тем более, этот мне вообще не родной.

Я провозилась на перине час и, не уснув, вылезла из кровати. Завернулась в покрывало и, не зажигая свечей, села у камина в позе лотоса, осознавая, что умираю от голода. Ужин ведь пропустила. И обед, кстати тоже. Бесшумно скользнув в гостиную, прихватила поднос со сладостями, вернулась к огню и, погрев над ним остывший чай, задумалась о будущем.

Все считают меня Изабеллой. И в данный момент увернуться от участия в отборе не представляется возможным. Можно, конечно, попробовать объяснить окружающим, что я иномирянка с планеты Земля.