Академия обольщения

– Он тебя не увидит, – успокоила Санча. – И не услышит. Говорить с молчелом буду я, а ты – просто изображать нежный женственный силуэт.

– Нежный женственный силуэт, который говорит твоим брутальным басом? – пожала плечами Алёна. – Не верю!

– Не веришь? – раздался вдруг голос, от которого у Алёны невольно мурашки по спине побежали. – А зря… Поверишь – не пожалеешь…

Если бы Алёна не смотрела в ту минуту на Санчу, не видела, как шевелятся ее губы, она ни за что не поверила бы, что слышит ее голос: тот самый, грубоватый, низкий, циничный, который запросто нес напропалую всякую непотребщину. Чудилось, запела сладкозвучная сирена с того самого острова, мимо которого проплыл только корабль Одиссея, да и то лишь потому, что хитромудрый Одиссей велел всем своим матросам заткнуть уши воском. Себя же к мачте корабельной он дал спокойно привязать, чтоб песни лирной и свирельной напев опасный услыхать… и это для него чуть не кончилось трагически. Да, пожалуй, именно такие голоса сводили с ума мужчин в древнегреческие, а также древнеримские времена. В более поздние, наверное, тоже.

– Здорово у тебя получается, – произнесла Алёна зачарованно. – Если он не захочет с обладательницей такого голоса познакомиться поближе, значит…

– Значит, он самый настоящий пушной зверек из тундры, – прокомментировала Санча в своей обычной манере.

И тут Алёну словно толкнуло что-то посмотреть в окно.

– Вон он идет, кажется. Точно, он! Раньше времени… Наверное, какой-то урок сорвался.

– Так… – протянула Санча. – Ну что ж, менять дислокацию поздно, будем брать клиента здесь. Денис, повязки готовы? Отлично. Обратно машину поведу я, а вы с Алёной будете держать его на заднем сиденье. На первое время я его вырублю, а там уж руки-ноги вяжите крепче. А главное, глаза, чтобы никого не успел увидеть! Когда он обернется на мой голос, Денис, врубай фары, чтобы его ослепить. Понятно?

– Понятно, – буркнул Денис, причем голос его звучал так же холодно и деловито, без малейших признаков волнения, как и у сестры.

Получается, у одной Алёны тряслись коленки…

– Спокойно, девушка, держись, – ободрила Санча, заметив растерянное выражение ее лица. – Или как? Играем назад? Жалко стало? От ненависти до любви – один шаг?

– Обратной дороги нет, – отрезала Алёна. – Выходим.

– Выходим, направление на три буквы! – радостно согласилась Санча, распахивая переднюю дверцу.

Двойник приближался, вид у него был усталый и недовольный. «Наверное, огорчается, что урока нет, что денежек не заработает, – подумала Алёна. – А сейчас мы тебя еще сильнее огорчим, красафчег!»

Странно, ей почему-то было совершенно не жаль Двойника, которому сейчас предстояло пережить немалый стресс. «Все-таки зло должно быть наказано. За все нужно платить, милый друг! И ты никогда не узнаешь, кто так поступил с тобой. Потому что ты смотришь на людей – но не видишь их. Может быть, это тебя хоть чему-то научит!»

Она встала, куда показал Денис. Санча отвернулась, чтобы Двойник не видел ее лица.

– Молодой человек… – раздался голос, и у Алёны снова пошли мурашки по шее. – Молодой человек, минуточку, я хотела у вас спросить…

Двойник замер, потом обернулся с зачарованным выражением, и Алёна на миг ошалела от ревности. Но тотчас вспомнила Роксану, которую аналогичным образом водил за нос Сирано де Бержерак (сам обладатель длиннющего носа, предмета всеобщих насмешек), – усмехнулась и успокоилась. В то же мгновение вспыхнул ослепительный свет за ее спиной, и она знала, что Двойник успел увидеть только ее «нежный женственный силуэт». А в следующее мгновение свет погас, Санча ринулась к ослепленному Двойнику, ткнула его в живот и, когда он согнулся, обрушила кулак на его затылок.

Двойник рухнул лицом вниз.

Алёна ахнула от ужаса.

– Спокуха, – оглянулась на нее Санча. – У меня каждое движение рассчитано. Пациент скорее жив. Но давайте в темпе, в темпе!

Она схватила Двойника за воротник куртки и за ремень джинсов, головой вперед сунула в машину. Денис вскочил следом, Алёна обежала с другой стороны и села так, что голову Двойника ей пришлось положить на свои колени.

– Ну что, попался, который стебался? – ухмыльнулась Санча, проворно садясь за руль и включая зажигание. – Шевелите там конечностями порезвей, вяжите клиента! А как только очухается – минут через пять, не больше, по моим расчетам, – дайте мне знак, чтобы я начала психическую атаку. Алёна, только ты молчи, очень тебя прошу, я буду в основном солировать, а Денис мне иногда подпоет. Договорились?

– Да, – сдержанно ответил Денис.

– Что так немногословен? – поглядела на него в зеркальце Санча, разворачиваясь и выезжая на дорогу. – Трясёсси? Ничего, брат, думай о том призе, который ты заслужил и который скоро получишь. Тебе вообще известно, в чем сила, брат?

– Ну, видимо, в слове из трех букв, – буркнул Денис, сноровисто обматывавший клейкой лентой ноги и руки Двойника, в то время как Алёна, значительно медленнее и мягче, завязывала ему глаза и рот.

– Нет, не из трех, а из двух! – захохотала Санча и лихо вывернула на проспект Гагарина. – И слово это – ум.