Академия.Орхидея для демона

– Всё – я ветер, – шмыгнул он в приоткрытую форточку и скрылся в

темноте.

Ох, а за окном-то темень какая, бабушка моя ведьма... А времени-то

сколько? Судя по всему, опять придётся тайными тропами пробираться в

общежитие.

Заметив мой взгляд, демон зарылся рукой в мои волосы, пальцами

массируя кожу головы и заставляя в блаженстве прикрывать глаза, и

поцеловал так, что моя душа улетела куда-то высоко-высоко, напевая о нашей

любви.

– Оставайся у меня, Дея... – пленительные губы демона шептали в самое

ведьминское сердце.

Вот та капелька! Да-да, во-он та! Вроде капелька мозгов, да?

Фу-у-ух, остались ещё...

Собираем эту капельку, разбавляем здравым смыслом, жизненными

принципами и тому подобной лабудой, как мне сейчас кажется, и просим

свободы.

Свободы не даёт? Хм, ну пусть тогда в общежитие провожает!

Не хочет... Говорит – прикроет, никто не узнает, гном не подкопается...

Где там наш коктейль "Нравственность"? Вот он? Отлично! Вот на нём и

сосредоточимся!

Обещает, что будет вести себя прилично? А мы верим? Неа, не верим...

Всей ведьминской душой чуем подвох!

Если он будет вести себя прилично, то я, как самая настоящая ведьма, не

могу остаться без ответа спровоцированной, правда? Правда.

Поэтому собираемся, целуемся – только капельку, а то точно останемся! – и

топаем к общежитию. Топаем! Да хватит по всем углам целоваться, Дея!

Демон, ну ты-то куда? Девичья нравственность – очень хрупкая

субстанция! Её, между прочим, очень тяжело оставить нетронутой!

Вот, молодец! Ведьма сама себя не похвалит – считай, прокляла.

Добралась целёхонькой!

Глава 5

Счастливая, зацелованная, вся такая… в романтическом беспорядке и с

ураганом чувств в душе … я ввалилась в нашу комнату и замерла на месте.

Там царил хаос: кровати перевёрнуты кверху ножками, вещи выпотрошены

из шкафа и разбросаны по всему полу, бутылочки с заготовленными зельями

от простуд и других лёгких недугов переколочены, а осколки от пузырьков

отливают всеми оттенками радуги под светом покосившейся лампы на

потолке. Силька сидит на единственном уцелевшем стуле, уронив голову на

руки, а лицо закрывает водопад рыжих кудряшек.

– Силька! – подлетела я к ней, опускаясь на колени. – Что произошло?

Она медленно подняла голову и я сквозь рыжие локоны волос увидела её

карие, полные слёз глаза.

– Фабиан, – ответила она и тут же место слёз в её глазах заняла жгучая

испепеляющая ненависть, заставлявшая гореть взгляд нездоровым блеском. –

Узнал о зелье и решил отомстить, собака бесстыжая.

– Но как? – удивилась я: никто кроме нас не мог ему рассказать...

– Да выдерни леший мой язык, сама виновата!

Силия начала кусать губы, отводя взгляд в сторону. Я молчала, не торопя

подругу с рассказом... А куда было уже торопиться – вокруг бедлам… Если

только на уборку, но кто в здавом уме хочет убираться?

– Ты же помнишь, что дорога от прорехи в заборе до ведьминского

общежития проходит рядом с общежитием нимф?

Я быстро-быстро закивала, жаждая узнать продолжение.

– Так вот, я как раз проходила мимо, когда прямо передо мной из окна

второго этажа вылетели сначала штаны, затем майка, а после, планируя по

ветру, синие трусы в белую косточку.

– В белую косточку? – не могла после таких слов не перебить подругу я.

– Да, в такую крупную… Я даже рассмотреть успела... – кивнула Силия. –

Сама понимаешь, что после такого начала представления я, как любопытная

особа, обязана была досмотреть его до конца. Обменяю я это любопытство, Дейка, завтра же обменяю! А то оно зашкаливает, да всё не в том месте!

– Силька, не томи, говори уже, что дальше, я свое любопытство тоже уже

сдержать не могу – галопом скачет!

– Так я и рассказываю… Из открытого окна раздавались крики, визгливый

женский голос прервался мужским утробным рычанием и уже через секунду

в оконный проём высунулся разозлённый Фабиан… И я поняла, полёт чьих

вещей мне удалось лицезреть.

– Ну да, косточки на трусах сомнений не оставляли... – заметила я. – А

дальше?

– Фабиан, когда заметил меня, замер, стушевался, но потом,

представляешь, оборотнюка треклятый, подмигнул мне и заявил: "Детка, что

поделать – я популярен". На что блондинистая нимфа, высунувшаяся из того

же окна, разоблачила эту наглючую морду: "Девушка, не верьте, товар

испорченный, с браком – не работает!"

Я хохотнула, но ждала продолжения, и Силька продолжила:

– Конечно, после такого я не смогла сдержаться и крикнула ей в ответ:

"Знаю, моих рук дело!"... Ну и вот, Дея, теперь, – она развела руками вокруг,

– это его рук дело...

Я поджала губы, задумавшись над объёмом предстоящей работы, но у

Сильки это было не всё.

– А он тогда, Дейка, зарычал на меня, засверкал глазами, как одержимый

бесом, и выпрыгнул! Дея, выпрыгнул из окна и только перекувыркнулся, нам

всем на зло, на радость маме. Затем встал, как был нагишом, и ка-а-ак попёр

на меня! Поорал, обездвижил меня на час… Хорошо, хоть не убил!

Я охнула, схватившись за стул, на котором сидела Силька, и, сдерживая

порыв пойти и сейчас же показать этому оборотнюку, как добропорядочных

ведьмочек обижать, силой заставила себя остаться на месте и дослушать.